Гомункул. Аида Павлова
Читать онлайн книгу.
Оксана. Она знала, есть, у нее есть Соколов. Ах, если бы он только знал в какой переплет она попала!
Юрка вдруг резко вытянул руки и схватил ее за плечи, схватил сильно и больно, потащил по коридору в ванную, затолкнул внутрь, и, не отпуская, сказал:
– А где зубная щетка твоего мужика? Я вижу только одну. Где его мочалка? Где бритва его? Чем он рожу по утрам бреет? Твоей, что ли, пользуется? Где трусы его? А носки где? Ну, что? Долго еще врать мне будешь?
Он обхватил шею девушки одной рукой и попытался прижать ее лицо к своему. Не помня себя, Оксана извернулась и ударила Юрку коленом в живот. Хотела куда пониже, но уж как вышло. Он охнул, согнулся пополам и свалился на пол в коридоре.
– Жирная сука, – прохрипел Юрка. Если бы он не был настолько уставшим и сомлевшим от жратвы и водки, он бы ей показал, она бы навсегда этот вечер запомнила, да она бы три дня ходить не могла.
– Монатки забирай и проваливай, иначе ментов вызову, – отдышавшись, уже спокойно и твердо сказала Оксана. И Юрка не сомневался: эта вызовет.
Оксана сидела в комнате и ждала, пока несостоявшийся насильник покинет ее квартиру. Она слышала, как Юрку вырвало два раза в коридоре. Конечно, он мог бы добежать до унитаза, но делать этого не стал. Нарочно, гад, сволочь. Слышала, как он от бессилия обзывал ее обидными словами: жирная сука, старая дева, страшила. Оксана сидела с каменным лицом, но в душе боялась, что Юрка войдет в комнату, опять вздумает начать то, что она пресекла в ванной. Наконец, дверь хлопнула. Ушел.
Оксана еще некоторое время не выходила из комнаты, никак не могла себя заставить, потом побежала в прихожую и закрыла дверь на щеколду, – так спокойнее и надежней. Из коридора несло кислой рвотой. Девушка зашла в ванную и намазала ноздри «звездочкой». Этому она научилась от матери, той тоже частенько приходилось вымывать полы от отцовской блевоты. Оксана налила в оранжевое ведро воду и принялась за уборку. По щекам ее медленно и тихо ползли теплые слезы, но она не вытирала их. Ей было противно трогать лицо. Противно было находиться в этой квартире. Противно было чувствовать себя живой.
На утро она проснулась больной. Тело ломило, кидало то в жар, то в озноб. Оксана померила температуру – нормальная, но организм отчаянно просил помощи. Терафлю, нурофен и цитрамон (больше в аптечке ничего не водилось) не помогали. Голова раскалывалась на две части, к вискам было невозможно прикоснуться. От монитора нестерпимо болели глаза. Лежать невозможно – тошнило. Сидеть тоже – судорогой скручивало икорные мышцы. Оставалось только ползать из комнаты в кухню и обратно. Еда не лезла в горло, вода шла носом. Человек не машина, сломаться не может, а она вот сломалась. Оксана знала, что этот день ей поможет пережить только чудо.
Около двух завибрировал мобильный, звонила мама. Девушка ответила на звонок, хотя догадывалась, что ничего хорошего родительница ей не скажет. Но вдруг этот разговор – их последний?
– Алло? –