Рекенштейны. Вера Крыжановская-Рочестер
Читать онлайн книгу.
ты такой грустный, мой кумир? И что значит эта морщина? – спросила она, проводя пальцем по его лбу.
– Я не хочу уходить от тебя и не хочу учиться, – шептал он. – Если б ты знала, как много я должен заниматься, как он мучает меня, а если я тотчас не послушаюсь его, он бьет меня.
– Что ты говоришь! Может ли это быть! – И Габриела порывисто приподнялась.
В эту минуту Готфрид, закончив разговор, взглянул на часы и позвал Танкреда:
– Танкред! Пора заниматься.
Мальчик не шевелился; но Габриела, бросив чарующий взгляд на молодого человека, проговорила с улыбкой:
– Я накладываю маленькое вето на ваше решение; мне кажется жестоким заставлять учиться ребенка в такую чудную погоду и поэтому прошу отпустить его на каникулы.
Готфрид взглянул на графа, который стоял за креслом графини, но тот покачал отрицательно головой.
– Я очень сожалею, графиня, что должен воспротивиться вашему желанию, но граф, поручая мне воспитание Танкреда, предоставил мне право распределять его занятия. Я нахожу, что даю ему довольно времени для игр и отдыха, но ввиду его непомерной лености, не могу согласиться прервать его занятия.
Габриела, закусив губы и с холодным презрением смерив Готфрида взглядом, отвернулась и сказала небрежно:
– Я полагаю, Вилибальд, ты не отрекся от права изменять распоряжения воспитателя твоего сына, особенно когда они налагают на ребенка непосильный труд.
– Графиня, – сказал Веренфельс, слегка бледнея, – Танкред пользовался такими вакациями до моего поступления, что по своим познаниям не может сравниться и с семилетним ребенком. Впрочем, все что я делал, то делал с согласия и одобрения графа. Но если мои распоряжения не нравятся вам, графиня, то я готов сегодня же сложить с себя мою должность.
Граф сдвинул брови.
– Перестаньте, Веренфельс, вы знаете, что я не потерплю, чтобы вы нас оставили. А тебя, милая Габриела, я буду просить не вмешиваться в то, что касается воспитания Танкреда. Я одобряю полезные и разумные меры господина Веренфельса и надеюсь, что ты тоже будешь благоразумной матерью.
Танкред встал, покраснев от злости и готовясь возражать, но Готфрид не дал ему на то времени.
– Ступай в свою комнату, – сказал он строго. – Ты слышал, что сказал твой отец? Так принимайся за занятия без всяких рассуждений.
– Но ведь это грубиян! И ты позволяешь служащему у тебя говорить таким тоном с графом Рекенштейном! – воскликнула графиня настолько громко, что Готфрид, уходя, мог слышать ее. – Ах, бедный мой Танкред!
Лицо ее пылало от гнева, губы дрожали.
При виде завязавшегося скандала, Арно побледнел и с душевной тревогой глядел на мачеху.
Но граф, привыкший с давних пор к бурным сценам и капризам жены, как скоро ей что-нибудь не нравилось, нисколько не смутился. Он придвинул стул к дивану, поцеловал ее руку и дружески серьезным тоном сказал:
– Дорогая