Чтобы в таком общении находиться регулярно и уж тем более с высокой степенью интенсивности, нужно быть готовым к этому. Проблема, а это действительно проблема, причём массовая, возникает, когда оказывается, что человек, запрашивающий «глубокое общение» оказывается не готов его выдерживать, не готов к тому, что помимо обсуждения классической поэзии или независимого европейского кинематографа, придётся иметь дело с болью собеседника, его травматичным опытом, его поступками и выборами, с прямотой в свой адрес. В результате, когда сегодня человек получает ровно то, что ещё вчера просил, выясняется, что вынести он это не в состоянии. И эта невыносимость накапливается постепенно, иногда со вспышками в виде отрицания или агрессии, иногда без таких внешне видимых вспышек, но тем не менее – накопление невозможности быть в таком взаимодействии накапливается. Частым итогом всего этого является недовольство партнёром по общению, упрёки, что «он(а) постоянно ноет, постоянно жалуется», бывает, следуют обвинения в «токсичности», например, из-за прямоты в свой адрес (которая болезненно воспринимается), в общем, человек ищет способы защититься от того самого «глубокого общения», но при этом не может, не хочет признать (или не замечает) своей неготовности и своего нежелания находиться в таком общении.