Живи и не бойся. Светлана Викторовна Ильина
Читать онлайн книгу.
компании, не прекращая что-то обсуждать, двинулись в просторную столовую.
Здесь дизайнеру было позволено внести в интерьер чуть больше роскоши, чем в гостиной. На комодах, стоящих на высоких ножках возле большого зеркала, разместились дорогие китайские вазы, купленные ещё предками де Бошан. Но расположены они были не симметрично, потому что, по мнению Франсуазы, симметрия уместна разве что в номере отеля.
В окна столовой заглядывали разросшиеся старые кипарисы, создавая тень в жаркие дни. От темноты спасали изящные светильники на стенах и большая дорогая люстра, как в прихожей, из богемского стекла.
Чтобы не иссякали темы для светской беседы, Франсуаза повелела развесить на белых стенах картины французских художников. Каждый раз менялась одна из картин, и гости, зная это, принялись с любопытством оглядывать – какая из них новая. Максим уже был в курсе новинки, а потому без промедления помог бабушке сесть за стол и встал рядом со своим местом, ожидая Валери. Мимо проходили знакомые и почти незнакомые люди, но все знали, что он художник, который будет выбирать натуры для себя на этот вечер, а потому старались улыбнуться потеплее и обратить будто невзначай внимание на себя. Максим всё это видел и чуть посмеивался в душе, но ему это нравилось, как и всё в этом доме, в его родном доме, где он вырос и был счастлив.
Гости расселись, и потекла непринуждённая беседа, подогретая аперитивом.
Вскоре двоюродный брат сел за пианино, стоявшее в углу, и предложил спеть поздравительную песню всем вместе. Гости с удовольствием подхватили:
Joyeux anniversaire
Acceptez de bon cœur
Nos vœux les plus sincères
De joie et de bonheur![2]
Застолье продолжалось. Жерар попросил слова и наговорил бабушке комплиментов. Гости оказались в его власти: он шутил и сам хохотал над своими шутками, вовлекал в разговор и тех, кто его поддерживал, и тех, кто хотел помолчать. Жерар не допускал и мысли, что может кому-то быть неприятен. Его неуёмная энергия не знала границ.
Макс не слушал братца. Он немного перекусил и уже достал было блокнот, чтобы начать зарисовывать гостей, как разговор перешёл на такую тему, которая не могла оставить его равнодушным. Кто-то вдруг заговорил о любви. Оказывается, в это слово все вкладывали разный смысл. Самым умным и авторитетным, конечно же, себя считал его двоюродный братец. О, с каким невыносимо глубокомысленным видом он перечислял все виды любви!
– Послушайте, друзья, вы же не думаете, что в брак вступают из-за той любви, которую в своих комиксах описывает Макс, – уверенно заявил он, накладывая себе на тарелку устриц.
Макс почувствовал себя уязвлённым.
– Ты так говоришь, будто был уже не один раз женат.
– Не был, – невозмутимо парировал Жерар, – но поверь, если я женюсь, то уже раз и навсегда, а вот ты…
– А что я? – ледяным тоном спросил Макс, опуская карандаш.
– Ты слишком романтично настроен и можешь увидеть в девушке то, чего в ней отродясь не было.
Максим посмотрел