Шиллинг на свечи. Джозефина Тэй
Читать онлайн книгу.
в жизни.
– Так всему этому вас научили в кружке гидов?
– Да нет, что вы. Там они в таких случаях дают понюхать горелую бумагу или ароматические соли. А этому я выучилась в раздевалке.
– Где?!
– В раздевалке, в клубе спортивной борьбы. Я всегда болела за Пете, но в последнее время у него пропала быстрота, реакция стала замедленной. Во всяком случае, надеюсь, что с ним ничего плохого не приключилось, только это. Сейчас очнется. – Последнее ее замечание относилось к Тисдейлу. – Теперь, пожалуй, ему можно дать бренди.
Пока Грант вливал алкоголь в горло Тисдейла, она спросила:
– Вы что же, допрашивали его с применением силы? Вы полицейский, да?
– Послушайте, милая барышня, простите, не знаю вашего имени…
– Эрика. Эрика Баргойн.
– Так вот, дорогая мисс Баргойн, как дочери старшего констебля вам должно быть известно лучше других, что от применения силы в нашей стране больше всего страдает в первую очередь сама полиция.
– Тогда отчего он потерял сознание? Он что, преступник?
– Я не знаю, – вырвалось у Гранта.
– Едва ли, – сказала она, окидывая закашлявшегося Тисдейла задумчивым взглядом. – Навряд ли он годится на что-нибудь путное.
Она произнесла это все тем же тоном стороннего наблюдателя, видавшего и не такое.
– Не поддавайтесь внешнему впечатлению, оно бывает обманчиво, мисс Баргойн.
– А я и не поддаюсь. То есть не в том смысле, о чем вы подумали. Он не в моем вкусе. По внешнему виду тоже можно многое сказать, надо только разбираться, что к чему. Вы же не станете, например, покупать хорошенького жеребца, если у него глаза близко посажены?
Грант вынужден был признаться себе, что это самая удивительная беседа из всех, которые ему когда-либо приходилось вести. Девушка стояла перед ним, засунув руки в карманы пиджака, которые от долгого употребления совсем отвисли. Рукава были обтрепаны, а из самого пиджака в местах, где его зацепили шипы ежевики, торчали нитки. Из юбки она давно выросла, и один чулок на тонкой, как спичка, ноге был весь перекручен. Лишь по ее ботинкам, расцарапанным, как и руки, но прочным, на толстой подошве и явно дорогим, можно было догадаться, что она не из сиротского приюта. Но затем Грант перевел взгляд на ее лицо. Оно явно свидетельствовало о том же. Спокойная независимость бледненького треугольного личика не могла явиться следствием воспитания на деньги добровольных пожертвователей.
– Так-то лучше! – ободряюще сказала она, обращаясь к Тисдейлу, пока Грант помогал ему подняться и подводил к стулу.
– Сейчас вам станет совсем хорошо. Хлебните-ка еще немного бренди. Лучше выпейте его вы, чем отец, он все равно изведет все виски как бы на растирания. Я пошла. Вы не знаете, где отец? – обратилась она к Гранту.
– Пошел перекусить в «Корабль».
– Спасибо, – и, обращаясь к еще не вполне очнувшемуся Тисдейлу, добавила: – У вас воротник слишком тесный.
Когда Грант уже собирался распахнуть перед нею дверь, она проговорила:
– Кстати,