Ранний летний серый рассвет только-только занимался, когда Чэллонер вылез из палатки и раздул костёр. Мики выбрался наружу через несколько минут после хозяина, и тот обвязал его шею истёртой верёвкой, а другой конец верёвки обмотал вокруг молодого деревца и туго затянул узел. Другую такую же верёвку Чэллонер привязал к углам продовольственной сумки, чтобы её можно было надеть на плечи как рюкзак. Едва небо порозовело, он уже отправился выслеживать Нузак и Нееву. Мики, обнаружив, что его оставили одного в лагере, отчаянно заскулил, и когда Чэллонер оглянулся, он увидел, что щенок рвётся с привязи так отчаянно, что то и дело кувыркается через голову. Только отойдя на целую четверть мили, Чэллонер наконец перестал слышать протестующие вопли Мики.

      Чэллонер отправился на эту охоту не только ради удовольствия и не только потому, что ему захотелось, кроме Мики, обзавестись ещё и медвежонком. Запас мяса у него кончился, а медвежатина в эту пору года бывает очень вкусной. А главное, ему совершенно необходимо было пополнить запас жира. Если удастся подстрелить эту медведицу, думал он, то до конца пути можно будет не тратить время на охоту, а это сэкономит ему несколько дней.

      Только в восемь часов Чэллонер наконец обнаружил, несомненно, свежие следы Нузак и Неевы. У этого мыска Нузак ловила рыбу дней пять-шесть назад, и накануне они вернулись сюда, чтобы полакомиться «дозревшей» добычей. Чэллонер обрадовался. Он не сомневался, что найдёт медведицу где-нибудь чуть выше по речке. Ветер дул ему навстречу, и он начал осторожно пробираться вперёд, держа ружьё наготове. Он шёл неторопливым, ровным шагом около часа, внимательно прислушиваясь ко всем звукам, доносившимся из зарослей перед ним, и стараясь не упустить в них ни одного подозрительного движения. Время от времени он облизывал палец и поднимал его вверх, проверяя, не переменил ли ветер направления. В сущности, эта охота не требовала особой хитрости. Всё и так складывалось в пользу Чэллонера.