Первая формула. Р. Вирди
Читать онлайн книгу.
ему пришел голод, а утолить его нечем.
Откашлявшись, я подавил горький всхлип. Усталость взяла свое: пора лечь в кровать – и сон заменит еду. Решение казалось разумным. В конце концов, во сне мы забываем и горести, и боли нашего мира. И терзающий голод тоже.
Я в который раз осознал, что пока еще совсем мал, и обширное помещение трюма напомнило мне об этом с удвоенной силой.
До потолка не дотянешься – от пола до сцены запросто уместятся шесть таких мальчиков, как я. Стены сложены из огромных грубо обработанных камней размером побольше моей головы.
Приспособления, добавлявшие достоверности идущей наверху пьесе, по сравнению с тощим детским телом выглядели отвратительными чудовищами. Решительно все здесь подчеркивало мою незначительность.
Вот о чем говорил Махам; на то же невольно намекал и Халим.
Я потряс головой, пытаясь избавиться от грустных мыслей, и побрел к дальней стене. Здесь никакого оборудования не было, и я, насколько мог, поддерживал в этом углу чистоту.
Из трещин в каменном полу торчали деревянные балки с укрепленными небрежно залитым цементом основаниями. По их верхушкам шли плоские доски, образовывая под потолком грубую площадку. Никаких лестниц для того, чтобы забраться наверх, в трюме не имелось.
Впрочем, в одной из деревянных колонн там и сям торчали могучие – толщиной не меньше пальца взрослого мужчины – гвозди. Добыл я их (а если говорить прямо – украл), порыскав в куче материалов для сценических декораций, что закупил Халим. Забить гвозди в балку было далеко не просто. Вместо молотка приходилось пользоваться кирпичами, которые после нескольких ударов разваливались. Так что новые кирпичи мне требовались то и дело; на их поиски уходило немало времени.
В конце концов я оборудовал подходящее местечко в своем трюме, куда точно никто не сунул бы свой нос. Здесь было безопасно, и хозяином здесь был я.
Я уцепился за один из гвоздей и поморщился, когда тот зашатался. Тело отчаянно сигналило, что кормили меня последнее время не очень, а вот согнувшийся гвоздь говорил об обратном. Я вскарабкался наверх по самодельной лестнице, стараясь не обращать внимания на вонзающиеся в голые пятки шляпки гвоздей. Сколько бы я ни залезал на свою площадку, привыкнуть к неизбежной боли так и не смог – твердые мозоли на ногах защищали не очень. Добравшись до площадки, я подтянулся и перекатился на спину.
Наконец можно спокойно вздохнуть. Натруженные руки и спина потихоньку расслабились. Передышка будет недолгой – тут я никаких иллюзий не питал. Завтра утром все тело снова будет ломить, как у грузового мула. И все же сейчас меня окутал покой.
Ссадины на лице жгло огнем, но я отбросил в сторону мрачные воспоминания о кулаках Махама и уставился на заключенное в аккуратную двойную раму окно под потолком. Под ним шел длинный подоконник. Мной овладело искушение подняться на ноги и ухватиться за его край.
Совсем небольшое усилие – и можно будет бросить взгляд в тот мир, что лежал за стенами трюма.
Мир,