Первая формула. Р. Вирди
Читать онлайн книгу.
Кстати, прошу объяснений. – Он указал на блестящую стойку.
Я собирался промолчать – и все же заговорил против своей воли голосом тише легчайшего ветерка, пробирающегося сквозь низкую траву:
– Есть десять формул плетения, их должен знать каждый.
Давно забытые дни учебы прошли чередой перед моим мысленным взором, словно открылось окно в прошлое.
– О чем ты говоришь?
– Не обращай внимания, – покачал головой я. – Тебе чем-то помочь? Похоже, сегодня вечером здесь будет тьма народа.
Дэннил кивнул, и мы принялись за работу.
2
Неистовая смуглая женщина
Ночь пала на Карчетту, и с ней пришло новое безмолвие. Подобная тишина обычно повисает в воздухе при напряженном ожидании. Всегда знаешь, что она взорвется, вопрос – когда именно. А пока – короткая передышка перед грозой.
Ожидание способно убить.
Я убивал время, расставляя стулья в полукруг перед очагом из белого камня. Такое расположение даст мне возможность беспрепятственно передвигаться по залу и свободно обращаться к собравшимся.
Дэннил сновал по таверне с непринужденной ловкостью человека, привыкшего потчевать огромное количество людей. Разложил по оловянным тарелкам поджаренные ломтики хлеба размером с ладонь, по кусочку масла и с уверенностью опытного повара сдобрил угощение толикой соли и перца. Каждому посетителю он приготовил по маленькой – размером с мой мизинец – рыбке, сверкающей, словно серебряный слиток.
Одним словом – традиционные закуски Этайнии. Местные обожали рыбку бакерену, должным образом выпотрошенную и провяленную.
Дэннил притащил мешок томатов, сперва нарезал их кольцами, а затем маленькими, величиной с ноготок, кубиками и украсил ими каждую тарелку. В его руках волшебным образом – как ручка из складок моего плаща – появился прозрачный стеклянный конус в форме колокола. Неширокое, вогнутое внутрь основание напоминало открытый человеческий рот.
Дэннил наклонил конус, придерживая большой палец над узким носиком, и на поджаренный хлеб полилась тонкая струйка масла.
Мне приходилось встречать уважаемых мастеров, которые не были и вполовину так кропотливы, как мой новый знакомый. Подтянув к себе посох и подняв с табурета перевязь с книгами, я молча наблюдал за церемонией. Открыл первую, и мой разум немедленно настроился на привычное занятие. Перед глазами замелькали старые легенды – каждую из них я изучил и усвоил много десятков лет назад и все же, вновь просматривая знакомые строки, испытывал душевную гармонию.
Для вечернего представления мне не требовалось повторять главы из книги – хороший сказитель редко придерживается исторической правды. Куда чаще он изливает на головы слушателей ложь – и ложь красивую.
Мне ли об этом не знать, ведь я годами распространял о себе выдумки. Ложь давала возможность без опаски странствовать по миру и останавливаться, где душа пожелает. Люди видели во мне лишь знаменитого лицедея.
Так жить гораздо проще.
Дверь распахнулась,