Сожженная Москва. Григорий Данилевский
Читать онлайн книгу.
ветку и подала ее Перовскому.
– Есть у тебя твой портрет? – спросила она.
– Есть миниатюрный, работа Ильи… я хотел завтра его послать матери в Почеп, но для тебя…
– Отлично, Илья Борисович снимет мне копию.
– Нет, нет! – вскрикнул Перовский. – Возьми этот! Он готов… со мной! Вот он… я сегодня утром получил его из отделки.
Он подал Авроре медальон с крошечным своим акварельным портретом. Она взглянула на портрет и прижала его к груди.
– Барышня, да где же вы? – раздался от ворот голос экономки Маремьяши.
Аврора спрятала медальон под корсаж платья и, отирая слезы, направилась из сада. Она, об руку с Перовским, возвратилась в дом, откуда уже начали разъезжаться.
– Ну, теперь иди к бабушке, – сказала она, сморщив носик, – и делай формальное предложение: иначе нельзя… как можно, обидится, еще откажет.
Базиль было направился в гостиную. Аврора остановила его.
– Нет, – объявила она, выпрямляясь, – пойдем вместе.
Сильно побледнев и ни на кого не глядя, она твердо прошла через ряд комнат, подвела Перовского к бабке, окруженной у двери в молельню прощавшимися гостями, и, держа его за руку, тихо проговорила:
– Дорогая бабушка, вот мой жених.
Княгиня обомлела.
– Да как же это, не спросясь? Да что же и ты, как смел? – обратилась было княгиня к Перовскому, но тут же, едва сдерживая слезы, она обняла его, обняла и упавшую перед ней на колени Аврору, крестила их и целовала. – В мать! в мать! смела и мила! – твердила она, смеясь и плача. – Ох, родные мои, любите друг друга и будьте счастливы!
Разъезд гостей приостановился. Все радовались счастливой развязке романа Авроры. Потребовали шампанского, и помолвка сговоренных была полита обильными тостами.
– Но неужели это – последнее прости и мы более уже не увидимся? – спросил Перовский Аврору, когда пришел черед их прощанью. – Ведь я завтра, что ни делай, утром уеду.
В голосе Базиля дрожали слезы. Глаза всех были обращены на него.
– До свидания… осенью, – ответила, стараясь улыбнуться и крепко пожав ему руку, Аврора.
– До свидания, до свидания! – твердили прочие. Перовский простился со всеми и уехал. Аврора бросилась к себе на антресоли и разрыдалась. Она ходила по комнате, ломала свои руки и повторяла: «Нет, нет! так невозможно… но неужели? О господи! вразуми, подкрепи, охрани меня…»
На квартире Базиль разбудил хозяйского слугу, зажег свечу и, вздыхая, написал и послал записку к Мите Усову, жившему неподалеку, в гостинице «Лондон». В записке он извещал, чтобы Митя завтра явился пораньше, так как почтовые лошади будут готовы к семи часам утра. Перовскому приходилось ехать до Можайска с Митей, и он с ним условился завернуть там, поблизости, в усовскую деревушку Новоселовку, где у Мити, по желанию отца, шли поправки в доме и где он надеялся получить с крестьян оброк, чтобы возвратить Перовскому деньги, занятые у последнего в Москве. Послав записку, Базиль уложил в чемодан последние вещи и взглянул на часы. Был второй час ночи.
«Недалеко до утра, – подумал он, – где тут спать? Ночь чудная,