Дом для непрощённых. Матильда Аваланж
Читать онлайн книгу.
по ночному лесу. Я чувствовал под пальцами красную потёртую кожу сиденья машины и обонял резкий запах мокрой собачьей шерсти. Я ощущал животный панический страх девушки. Она точно знала – те, кто на переднем сиденье – не люди и хотят сделать с ней что-то ужасное. А я ничем не мог помочь.
Утро с самого начала не задалось. Я проспал – мама уже ушла, прихватив с собой Мишку. Она отведёт его в детский сад, потом на работу. А я-то хотел подарить ей цветы сразу после того, как она проснётся, чтоб с самого утра было хорошее настроение.
Пометавшись немного, как ошпаренный, по квартире, я принял решение подарить маме букет прямо в школе. Покидав какие-то тетрадки в рюкзак, поскакал на занятия.
Рисунок Михи в такой спешке я, конечно же, забыл.
Наскоро сорвав с роз газету, ввалился в комнату техничек. Мама уже переоделась в синий рабочий халат и убирала волосы под косынку.
– Мам, с днём рождения! – выпалил и добавил, запнувшись, – Люблю тебя!
Она выронила косынку. Карие глаза засияли.
Можно однозначно сказать, что сегодня я стал в глазах персонала школы героем дня. Присутствующие в комнате технички в красках поведали о том, как я поздравил маму, учителям, и теперь все дружно глядели на меня и умилялись.
Такой популярности я не хотел. Но главное – маму поздравил.
Последние два урока были сдвоенные – труды. Мы выжигали на разделочных досках рисунки.
Михалыч обычно уходил куда-нибудь минут на сорок, поэтому труды все любили. Мне было уютно в небольшой обложенной кафелем мастерской. Наверное, из-за того, что она не была похожа на обычный класс. К тому же мне нравилось работать по дереву.
Короче, я настолько увлёкся работой – а выжигал я на своей доске сюжет из Тома и Джерри, что не сразу услышал разговор неподалёку.
– Медников своей мамаше преподнёс цветочки, – делился Щука последними новостями со Шпиготским и его кланом. – Прям картина маслом. Все уборщицы в шоке.
Самое интересное, на меня они не обращали никакого внимания. Хоть ради приличия голоса понизили. Но Шпиготский со товарищи вели себя, как хозяева положения. Они знали, что численное преимущество на их стороне.
– Никто и не сомневался, что он маменькин сынок! – с презрением отозвался Диман.
– Кого ты назвал маменькиным сынком?
Я как-то незаметно и очень быстро оказался рядом со Шпиготским. Незаметно даже для себя, а уж для него и подавно.
Стало очень тихо.
– Тебя, Кирюшка, конечно, тебя! – отозвался толстяк. – Ты же у нас прямо сю-сю-сю, подтираешь попку младшему братику, мамаше своей цветочки даришь.
Он был глуп. Он просто не понимал того, что на него надвигается. Не понимал, что каждым словом фактически подписывает себе смертный приговор. Но я мог сдержать себя. Пока ещё мог.
– Я ведь предупреждал тебя, Шпиготский, – произнёс я очень сдержанно. – Предупреждал, чтобы ты не трогал меня и мою семью?
– А я предупреждал тебя, что буду высказываться, о ком захочу и когда захочу. У нас в стране, кажется, свобода слова.