Отчёт перед Эль Греко. Никос Казандзакис
Читать онлайн книгу.
с занесенными в воздух ногами. Пот струился ручьями по их лицам, мужчины схватили старика и принялись растирать его раки, а женщины окружили Сурмелину, скрывая от мужчин. Я протиснулся между ними, – мужчиной я еще не был, и мне позволили. Ей расстегнули блузу, побрызгали цветочной водой на шею, под мышками, на виски. А она улыбалась, закрыв глаза.
Танец, Сурмелина и ужас с тех пор неразрывно соединились во мне. Танец, женщина и смерть. Сорок лет спустя, в Тбилиси, высоко на террасе гостиницы «Ориент» танцевала индианка. Вверху над ней сияли звезды, терраса была без света, вокруг – десяток мужчин, и не было видно ничего, кроме маленьких красных огоньков сигарет. Вся в браслетах, серьгах, каменьях, с золотыми кольцами на щиколотках, женщина танцевала медленно, с таинственным ужасом, словно находясь на краю пропасти или же близ Бога, играя с ним, приближаясь, удаляясь, дразня его и содрогаясь всем телом, чтобы не упасть. Иногда она замирала в неподвижности, и только руки ее, словно две змеи, любовно сворачивались и разворачивались в воздухе. Красные огоньки погасли, во всей бескрайней ночи осталась только танцующая женщина и звезды над ней. И они тоже танцевали вместе с ней, оставаясь неподвижными. Все мы затаили дыхание. И вдруг ужас охватил меня. Не была ли эта танцующая на краю пропасти женщина нашей душой, любовно заигрывающей и забавляющейся со смертью?
4. Сын
То, что запало в мою детскую головку, запечатлелось там столь глубоко, и было воспринято мною с такой жадностью, что и теперь, в старости, все еще не насытившись, я снова и снова вспоминаю, переживая это вновь. С поразительной точностью помню самое первое знакомство свое с морем, с огнем, с женщиной, с запахами окружающего мира.
Мое самое первое воспоминание вот какое. Ползком на четвереньках я добрался до порога, – стоять на ногах я еще не умел, – и, сгорая от нетерпения и страха, высунул в открытое пространство двора мою нежную головку. Ранее я смотрел через оконное стекло, и не видел: только теперь я посмотрел и впервые увидел мир. Потрясающее зрелище! Маленький садик во дворе казался мне беспредельным. Гул тысяч невидимых пчел, пьянящий запах, жаркое солнце, густое словно мед, воздух сверкнул, словно вооруженный мечами, и среди этих мечей двигались ко мне букашки с неподвижными разноцветными крылышками, выпрямив вверх тельца свои, словно ангелы. Я испугался, закричал, глаза мои наполнились слезами, и мир исчез.
А в другой день, помню, мужчина с колючей бородой взял мена на руки и понес в порт. Приближаясь к порту, я услышал зверя, который рычал и стонал то ли устрашая, то ли страдая от раны, и я испуганно ерзал на руках у мужчины, порываясь убежать, и пищал, как птичка. И вдруг – резкий запах цератонии, смолы и гнилых цитронов. Все мое существо, содрогаясь, вбирало в себя эти запахи. Я ерзал, раскачиваясь, на державших меня волосатых руках, и вдруг на повороте дороги – что за зверь был это, что за свежесть, что за стон беспредельный! – все темно синее море, изобильное галькой и голосами и запахами,