Весна незнаемая. Елизавета Дворецкая
Читать онлайн книгу.
но этот мир говорил с Веселиной на понятном и приятном ей языке. Вскоре она забыла все свои страхи и с радостью поглядывала вокруг. Впервые ей открылось, что зима может быть такой красивой: с таким по-летнему чистым и светлым воздухом, с синевой неба, с искристым сиянием белого снега на зелени елей.
Ветерок, знобивший лицо на равнине, остался позади, в лесу было тепло. В здешнем воздухе было разлито чувство мира и доброжелательности. Опушка каждой маленькой полянки казалась воротами в прекрасный покой, и хотелось идти до бесконечности, вглядываться в каждое дерево, как в лицо живого существа, ожидая каких-то обращенных к тебе слов. Душу заполняло отрадное чувство светлого покоя, безопасности, даже беспечного задора. В этом лесу никогда не наступит вечер, здесь всегда будут гореть в снегу солнечные искры, и сплетенные ветви будут бросать на его покрывало мягкую затейливую тень, и каждая веточка, каждая трещинка коры с жемчужинкой застывшего льда будет манить вглядываться в нее до бесконечности, постепенно открывая взгляду все более глубокую, прекрасную жизнь…
Веселине все время чудилось, что какие-то пушистые мелкие зверюшки мелькают по сторонам, но не показываются на глаза. Вокруг ощущалось чье-то спокойное, ровное дыхание. Веселина вслушивалась, и скоро ей стало казаться, что каждое дерево провожает ее взглядом, даже хочет что-то сказать. «Хр-р-р… Ух-р-р-ф-ф…» – похрапывал во сне дуб, и его могучее сердце ровно билось где-то в глубине под твердой толстой корой. «Ну хоть кто-то живой, а то тоска среди этих сонь!» – радостно кричала маленькая зеленая елочка, размахивая зелеными лапами. «Весна… весна…» – грезила во сне молодая березка, и у Веселины, когда она проходила мимо, поплыли перед глазами полуразмытые, туманные, но такие манящие видения хороводов, девичьих фигур с венками на головах и яркими лентами в косах…
– У-у-м! Угу-гум! – раздавалось где-то за стеной деревьев, то подальше, то ближе, словно бы за крайними деревьями.
Голос был странным: чем-то он напоминал коровье мычание, чем-то – утробный, низкий рык медведя, но в то же время звучал осмысленно, будто кто-то, не знающий слов, пытается петь.
– Кто это? – окликнула Веселина Громобоя, беспокойно оглядываясь. – Ты не знаешь?
– Леший, поди… – бросил он через плечо. – Мается, бессловесный.
Но даже этого Веселина не испугалась. Леший в этом лесу был таким же, как сам лес, – приветливым.
Вдруг Громобой остановился и присвистнул; из-за его спины выглянув вперед, Веселина ахнула и чуть не села на снег, едва успела схватиться за его локоть, чтобы удержаться на ногах. Впереди открылась полянка, окруженная толстыми елями, а на полянке стояла крошечная, меньше баньки, избушка, поставленная не прямо на землю, а на два пенька. На гостей смотрело узенькое, не больше ладони, черное окошко безо всякой заслонки. На противоположном конце конька можно было заметить белеющий звериный череп. Между рассохшимися бревнами избушки зияли черные щели, полусгнившая