Любовь, сексуальность и матриархат: о гендере. Эрих Фромм
Читать онлайн книгу.
с матерью являются первыми и самыми глубокими эмоциональными отношениями маленького ребенка. Самое сильное томление младенца, томление, которое не покидает человека до тех пор, пока он не возвращается к матери-земле, – это жажда материнской любви; мать для него – это жизнь, тепло, пища, счастье, безопасность. Это безусловная любовь, возможность быть любимым не потому, что я послушный, хороший, полезный, а потому, что я – ребенок своей матери, потому что я нуждаюсь в любви и защите. Так вышло, что Фрейд – вероятно, по причинам, коренящимся в его собственном характере, – рационализировал это сильнейшее из всех аффективных влечений как сексуальную привязанность, опираясь на тот факт, что у маленького мальчика сексуальный инстинкт уже активен и что мать – единственная женщина, с которой он интимно близок и которая в процессе ухода за ним физически даже стимулирует его сексуальные желания. Фрейд выказал странное пренебрежение эмоциональной значимостью матери, выразившись так: «Я не мог бы отметить иной потребности в детстве, столь же сильной, как потребность в защите отца» (Freud 1953, стр. 21), или, после того, как скончался его отец, во введении ко второму изданию «Толкования сновидений», 1908 г., заявив, что смерть отца является «крупнейшим событием и тягчайшей утратой в жизни человека» (Jones 1953, т. I, стр. 324). Очевидно, что в личном опыте Фрейда мать утратила главенствующую роль, была свергнута с престола и заменена отцом. Богиню изгнали и превратили в проститутку.
Бахофен своей интерпретацией объясняет, сколь прав был позднее Фрейд, предположивший, что неспособность преодолеть фиксацию на матери (хотя здесь и не имеется в виду любое томление по ней) составляет ядро любого невроза – и демонстрирует, как Фрейд ошибался, сужая роль матери до чисто сексуальной. Фундаментальным открытием Бахофена является то, что самая ранняя и глубокая привязанность в жизни человека – это привязанность к матери, что достижение народом и индивидуумом зрелости опирается на способность человека преодолеть эту фиксацию и пройти этап, на котором центральное место занимают отношения с отцом; в конце концов, на еще более высоком уровне развития, связь с матерью возобновляется, но уже не как фиксация на матери конкретного индивидуума, а как возвращение к принципам любви и равенства на более высоком духовном уровне.
В то время как Фрейд со своей крайне патриархальной точки зрения рассматривал женщину как кастрированного мужчину (типичная компенсация непроработанного страха зависимости от женщин), Бахофен видел в ней как в матери представительницу первородной силы, природы, реальности и в то же время олицетворение любви и утверждения жизни. Именно этим, а не ее сексуальной притягательностью, объясняется привязанность, которую столь затруднительно преодолеть. С другой стороны, демонстрируя положительную функцию отца, Бахофен поясняет, что поворот от матери к отцу обусловлен не боязнью кастрации, а нуждой мальчика в руководстве и помощи отцовского принципа, воплощаемого отцом.
Бахофена,