Три года революции и гражданской войны на Кубани. Д. Е. Скобцов
Читать онлайн книгу.
при помощи одного парома проходила медленно. Было установлено правило, что вместе с определенным количеством повозок могли поместиться
несколько пеших и определенное количество всадников с лошадьми.
Ночь мы провели на дворе около полуразрушенной сакли, подостлавши, кому удалось достать, снопы сухого камыша. На другой день долго ждали у переправы очереди. Часть решилась на опасное предприятие, всадники садились в лодку, держа лошадь в поводу и побуждая ее плыть. Для некоторых это прошло благополучию. Но мой конь не захотел идти в воду и, когда его столкнули, он, вместо того чтобы плыть за лодкой, повернул назад и едва ни увлек за собой и меня. Пришлось выпрыгнуть из лодки. Река Кубань от полых вод была бурной и многоводной. Коня понесло. Еле удалось его завернуть и помочь выбраться на берег.
Пришлось вместе с другими становиться в очередь к парому.
Здесь я лично познакомился с генералом С. Л. Марковым.
Когда дошла очередь до нас, от группы членов рады отделилось положенное число всадников с лошадьми и пешеходов и направились на паром, чтобы занять место среди повозок. Вдруг на них налетел человек в длинной серой меховой тужурке в огромной белой папахе, шея обвязана башлыком, толстая калмыцкая плеть через плечо, бранится самыми отборными словами и не велит дальше двигаться. Офицер, бывший во главе нашей группы, не выдержал, заявил, что он не глухой, и попросил говорить потише.
Распорядитель в белой папахе закричал еще больше:
– Вы знаете, с кем вы говорите?
– Так точно, знаю.
– С кем?
– С генералом.
– С генералом… Генералов много… Я тот, благодаря которому, быть может, и ваша жизнь спасена…
Наша группа отступила, сошла с парома; мы не знали, что же делать дальше. Через несколько минут окружающие попросили меня пойти, осведомиться у генерала
Маркова, – кричал-то именно он, – о нашей очереди и вообще, придет ли она.
Я пошел. Вид у меня был самый непрезентабельный, и при этом весь в грязи, в которую я выделялся, спасая коня. Подошел к генералу, назвал себя и попросил разъяснить, окончательно ли им отменено в отношении Кубанской рады его первоначальное распоряжение о переправе.
Со мной заговорил совсем другой человек – любезный, предупредительный:
– Нет, это вышло случайно, – те пять человек слишком столпились… Пожалуйста, продолжайте переправу…
Проводил даже до спуска с парома и жестом гостеприимного хозяина пригласил на паром очередных пять-шесть человек, только что с таким треском им спущенных оттуда.
В этом выразился Марков, именно таким мы его узнали во время похода. Страшно несдержанный в словах в момент раздражения и азарта… Грубый, крикливый. Как мы удивлялись, что это один из наиболее блестящих офицеров Генерального штаба, профессор академии… Но удивительно внимательным, вдумчивым и вообще приятным в обращении и речи был генерал Марков, когда равновесие духа возвращалось к нему.
Там