Соль любви. Ирина Кисельгоф
Читать онлайн книгу.
прожженных телевизионщиков. На похоронах Алексия II телевидение в режиме реального времени показало толпу простых людей, мокнущих у храма под промозглым дождем.
– Я потратила последние деньги, чтобы приехать в Москву и проститься, – сказала старая женщина и заплакала.
Ее слезы текли по лицу вместе с каплями дождя. У нее, как и у многих, не было зонта. Не знаю почему. Рыбьи глаза корреспондента на миг стали похожи на глаза нормального человека.
– Вряд ли стоящие здесь смогут попасть в храм, чтобы проститься, – констатировал он, смотря в глазок телекамеры нормальными, человеческими глазами.
«Вряд ли», – подумали телезрители.
Мне кажется, что вера растет из слез этой никому неведомой женщины, а она попала в кадр совершенно случайно. Ее на телекартинке могло и не оказаться… Если бы не сам господь бог.
В полтретьего ночи зазвонил мобильник. Я машинально взяла трубку.
– Извини, – произнес Илья нормальным голосом. – Я наговорил тебе кучу дерьма.
– Извиняю, – сказала я.
– Точно?
– Да.
– Ну, пока.
Так мы расстались с Ильей как нормальные, человеческие люди.
Я еле продрала глаза, замусоренные распиаренной дребеденью «Южного парка», и вышла на балкон. Справа золотился шпиль, уносясь в облако – туда, где сидел бог.
– Привет! – сказала я богу.
Он деликатно потрепал мне волосы ветром. Я их пригладила и потянулась до хруста в косточках. Прямо в глаза било солнце, и мне пришлось прищуриться. Я смотрела на солнце через ресницы. Они пылали тысячами радужных колец.
– Здорово! – рассмеялась я и загадала желание.
Я загадала желание о лучшей жизни под чей-то свист и посмотрела вниз. На меня глядела серая машина. Ее брови были удивленно приподняты, глаза начинались у кончика носа, почти у губ, и текли на лоб. Или наоборот. Как яичница времени безумного каталонца. Серая машина пучила на меня глаза, думая, что я за чудо такое. Ничего удивительного. У серой машины не было мозга. Точнее, лобных долей. Ее черепную коробку сплющило спереди воображением безумного инженера-конструктора.
– Спишь, что ли? – крикнул Илья.
– Стоя, – громко согласилась я.
Он рассмеялся, но ямочки с пятого этажа не видны. Жаль. Ямочки возле ушей выглядят просто уморительно.
– Спускайся. Мне надо тебе что-то сказать, – крикнул он.
Я посмотрела на облако, ветер, приглашая, растрепал волосы. Я спустилась вниз.
– Говори.
– Ты почему такая незагорелая?
– Не люблю плыть в мейнстриме. Когда все, взявшись за руки, идут в солярий, мне хочется из него выйти.
– Я заметил.
– Говори, что хотел.
– Бутерброды все еще тыришь?
– Тебе нужен подельник?
– Ну! – рассмеялся он. – На каждого Клайда своя Бонни. По одиночке они никто и звать их никак. Садись в тачку, поедем тырить.
Я села в придурковатую серую машину, чтобы тырить бутерброды. Мы застряли в пробке на перекрестке улицы и проспекта. Посередине проспекта тянулся