На каждый карниз, на каждый этаж

      Природа кладёт из снежинок коллаж,

      Чтоб улицы были как выставки зал,

      Чтоб каждый понятье прекрасного знал

      И мог отличить без усилий, легко

      Мазки классицизма и стиль рококо.

      И лепит метель с упоеньем коллаж

      На каждый карниз, на каждый этаж.

      На фоне лазури морозного дня

      Гроздья рябины ярче огня.

      Рубиновой россыпью, словно салют,

      Радуют улицу, радуют люд.

      Луна бела как снег,

      И снег под цвет луны.

      Но аномально пег

      Наш мир средь белизны.

      Чернеет колея

      На сумрачном шоссе.

      Дорога, как змея,

      Пестрит во всей красе.

      И даже фонари,

      Как жёлтые поганки,

      Желтеют до зари

      На чёрных сваях-палках.

      Весь мир, как в той игре,

      Поделен на два цвета,

      В полночном январе

      До красного рассвета.

      Мокрый снег красотою пудовой

      На деревьях, кустах как оковы,

      Гнёт и ломит со страшною силой.

      И жестокость бывает красивой,

      Утверждает природа примером,

      Засыпая округу без меры

      Леденящей студёнистой ватой,

      От которой народ словно в латах,

      Словно рыцари в белом обличье,

      Растерявшие в шквале величье.

      Холмы надели камуфляж,

      И маскхалат накинул пляж.

      И, чтобы избежать позора,

      Прикрылась первым снегом флора.

      Лишь Волга катит чернотой

      И бьёт о белый край волной.

      Но тщетны, тщетны все усилья.

      И сила знается с бессильем.

      Уж скоро мощь свинцовых вод

      Смирит из льда тяжёлый свод.

      Лёгкий мороз вперемежку с туманом,

      Мир в нём расплывчат, глядится обманом.

      Лишь воробьёв неумолчные стаи

      Нам говорят, что сей мир обитаем.