Лебовски вовсе не смутила похвала красивой женщины. Он открыл кейс и, достав тонкую стопку бумаги и ручку, расположил их перед собой, ответив невозмутимым голосом:

      – Он совершенно прав, и не только в Аризоне, но перейдём к делу. Обмениваться любезностями у нас с вами, простите, совершенно нет времени. Единственное моё условие – это полное доверие. Я буду выступать на вашей стороне в любом случае, поэтому прошу быть со мной полностью откровенной.

      Адвокат взглянул на Кэт.

      – А нанял меня сегодня утром мистер Вуд, Харрис Вуд. Вернее, сначала для его сына Мэттью, но узнав о вашем аресте, решил, что дела объединят в одно, и я могу представлять в суде интересы вас обоих. Так будет проще, – Лебовски смерил арестованную насмешливым взглядом, – если, конечно, вы не возражаете.

      В груди Кэтлин сделалось тепло. Значит, Мэтту удалось дозвониться отцу, а тот факт, что Харрис заботится о ней, говорил о многом. Вуды простили её обман и, как когда-то давно, снова считают членом семьи.

      – Нет, не возражаю, но Мэттью…

      Самуэль не дал договорить:

      – Вот и славно! Мэттью я займусь сразу после вас.

      Он сложил пальцы в замок и сжал до треска хрящей, не сводя при этом взгляда с подзащитной. Кэтлин вздрогнула, желание спорить отпало. Этот странный человек умел привлечь к себе полное внимание.

      – Скажу сразу, я не понимаю, почему вас задержали. Для ареста у капитана Хаски совершенно не было ни причин, ни полномочий, – он прикусил колпачок ручки и несколько секунд не мигая вглядывался в карие глаза брюнетки, а увидев то, что ожидал, довольно хмыкнул, добавив: – В параграфе три тысячи сто сорок четвёртом, главы двести семь, части второй, раздела восемнадцатого «Свода законов США» сказано, что задержание и содержание под стражей основных свидетелей обвинения уместно в тех случаях, когда рассматриваются уголовные дела, связанные с организованной преступностью. И делается это при обязательном наличии ордера на арест.