Последнее слово отца Мэттью расслышал за секунду до того, как чёрная трубка заняла своё место на синем фоне. Ох уж этот любимый цвет полиции Финикса…Агент предпочитал тёмно-серый.

      Полицейский велел Вуду скрутить вещи в кокон и открыл дверь, сделав приглашающий жест рукой.

      – Ну что, готов к осмотру достопримечательностей моего хозяйства?

      Мэтт подавил усмешку, мельком взглянув ниже выпирающего живота толстяка.

      – Боже упаси меня с этим знакомиться, сэр!

      Лицо Бергера стало пунцовым. Он подтолкнул Мэттью в спину, с трудом удержавшись от желания вдавить в него шокер.

      – Посмотрим, как ты станешь шутить к вечеру… – Офицер провёл взглядом по чисто вымытым синим стенам. – Оставь надежду всяк сюда входящий!

      Вуд ухмыльнулся и повторил слова из «Божественной комедии» на хорошем итальянском:

      – Lasciate ogni speranza voi ch 'entrate. Читаешь Данте?– оглянулся назад. – Или любимые фразы Гитлера? Готовишься к спуску в ад?

      Томас ткнул Мэтта в плечо, прошипев:

      – В ад превратится твоё пребывание здесь, дай только узнать про сына шефу полиции Вернеру.

      Мэттью не смог сдержать улыбку. Он наконец-то узнал фамилию и должность отца наркомана. Агент дружелюбным голосом ответил «источнику» ценной информации:

      – Ну, зачем так злиться? – ухмыльнулся Вуд. – Мне тут уже начинает нравиться, – и сделал шаг за дверь, стараясь не заступить за красную линию.

      Бергер мечтал, чтобы Мэтт оказался за запретной чертой. Уж очень ему хотелось применить к мерзавцу силу электричества, а если повезёт, то двинуть в морду или на крайний случай запечатать хороший пинок в поджарый живот.