Конкурс убийц. Николай Леонов
Читать онлайн книгу.
вдруг изменился в лице и в позе. Сделался важным. Сев, по всей видимости, на своего любимого конька, он долго и со вкусом рассуждал о писательстве, о его значении и влиянии на жизнь общества. Сетовал на то, что читать стали меньше, а писать – больше.
– Все сегодня мнят себя писателями, причем не какими-нибудь заштатными, – говорил он, – а великими, способными встать на одну ступень с Пушкиным или Достоевским. Вот скажите, много ли вы читаете? – обратился он к Гурову.
– Да практически каждый вечер, если не на работе, – смутился Лев Иванович. – Классику в основном, – быстро добавил он, чтобы его вдруг не заподозрили в том, что он читает детективы.
Кирьянов снисходительно улыбнулся и кивнул головой, словно бы принимая ответ Гурова, но не слишком ему доверяя.
– Вы, скорее, исключение из правила, – таким же снисходительным тоном, как и его улыбка, заметил он. – Писать не пробовали? – задавая этот вопрос, он на сей раз посмотрел на Крячко, словно именно его он подозревал в этом неблагородном для полковника уголовного розыска деле.
– Нет, – смеясь, ответил ему Станислав. – У меня в детстве за сочинения всегда тройки были. Неспособный я к писательскому творчеству.
– И это правильно! – с важным видом согласился Кирьянов. – Я имею в виду не тройки по сочинениям, а про опыт писательства. Знаете, кто в основном сейчас становится писателем? – со всезнающим выражением он посмотрел на полковников. Те с вежливой улыбкой покачали головой, и тогда Евгений Петрович с торжествующим видом изрек: – Именно бывшие троечники и становятся писателями! Знаете ли, из тех, которые в свое время не поступили в университет оттого, что и трех слов связать не могли. Ручками работать им лень, вот мнят себя маститыми писателями.
Еще минут пятнадцать Кирьянов рассуждал на тему бездарных писателей, при этом постоянно возвращаясь к своей, как он полагал, уникальной автобиографии. Он все время приводил в пример себя, цитировал себя и упивался собой. Гуров и Крячко слушали его со скучающим видом и с прилепленными к лицу вежливыми улыбками, кивали, словно бы соглашаясь с выводами и предположениями Евгения Петровича, и ждали, когда же его монолог закончится. Один раз Гуров, осматриваясь по сторонам, поймал на себе взгляд синих глаз Ольги, которая наблюдала за ними с легкой и все понимающей улыбкой.
– Женя, – позвала она мужа. – Нам пора идти. Завтра рано вставать. Ты забыл, что начало первого заседания в восемь утра?
Кирьянов сначала недовольно и хмуро посмотрел на жену, которая прервала его разглагольствования, но потом вздохнул и с сожалением произнес:
– Прости, дорогая, я так увлекся, что совсем забыл, что я нахожусь в этом замечательном городе не на отдыхе, а на работе. – Он посмотрел на циферблат дорогущих часов у себя на запястье и добавил, обращаясь к Марии и Наталье: – Прошу дам простить, но нам действительно пора.
– Ох, это вы нас извините. – Мария встала, а за ней и все остальные. – Нам тоже пора возвращаться в отель. День был долгий, и все устали.