Соло на одной клавише. Ринат Валиуллин
Читать онлайн книгу.
она про себя. Володей был их преподаватель физкультуры на первом курсе, который вряд ли её помнил. Глаза Алисы побежали дальше на другую страницу.
Она не верила в воскресные свидания, но это подмывало её чувства только одним: вдруг не надо уже будет идти на работу в понедельник, и вообще не придётся больше работать.
Вторник, как второй мужчина: появляется для того, чтобы быстрее забыть понедельник. Вторник отдавал понедельником. Любви в нём было мало, сплошная дружба. Курить я бросила, кофе в меня уже не лез, обсуждать очевидное надоело, в общем, дружить сегодня не хотелось.
Странной пустотой отдавал этот день, было даже ощущение, что это понедельник. Пригляделась, нет, среда. Среда моего обитания.
Четверг-рутина. Проснулась сегодня. Посмотрела в окно, а выходить не хочется.
«Интересно это я про погоду или про жизнь?»
Суббота – это тёплый халат, в который можно завернуться в конце недели и скинуть для воскресения чувств.
В воскресенье проснулась поздно, голова была тяжёлой, а во рту неприятный вкус понедельника.
Понедельник. Марина тщетно пыталась собрать себя из разрознённых деталей сна, однако ничего путного из этого не вышло, они так и остались лежать запчастями в памяти. Этот наступивший понедельник был выходным и от этого ещё более странным, потому что идти было некуда. С утра так необходимо найти собственное «я». Процесс его самоидентификации шёл медленно. Я встала и прошла через платье в ванную, потом на кухню, чтобы окунуться в кофе. Жизнь как ребус.
Марина понимала, что это происходит отчасти оттого, что теперь полностью принадлежит сама себе, и некому нести за неё, что ответственность за саму себя теперь легла на её плечи. Теперь она знала точный ответ: ответственность – это когда мужчина может ответить на все женские вопросы, чтобы той было приятно на него положиться. Ей было неприятно.
Сначала одно только прикосновение того, что он нежился с другой, повергает в уныние, но это только цветочки, потом ты начинаешь понимать, что ею, другой, засраны все его мозги. Она не знала, что делать, как себя теперь вести и главное – куда. Хотя доказательств по-прежнему не было, одни только улики, осадки и отсутствие секса.
Сижу на кухне, делать нечего, есть не хочется, собираю пальцем крошки со стола, в одну небольшую кучку, потом ставлю чайник, открываю буфет, который радуется мне сверкающей фарфоровой улыбкой. Я достаю чашку, ставлю её на стол и обращаюсь к окну. Там осень. Деревья голы – верный признак идти за зимними сапогами. Листьев почти нет, все они в моей ладони. Чайник закипает, я выключаю его машинально, высыпаю чай из ладони в фарфор, завариваю саму осень, наливая в чашку и пью. Снова погружаясь в ближайшее будущее, открываю морозилку, отчётливо ощущаю, что скоро зима, достаю оттуда холодную курицу и бросаю в раковину, чтобы разморозилась. «Хватит хандрить, курица!» – говорю себе вслух. Весна не за горами, а там и лето. Натру её хреном, и в духовку.
– Что с тобой? – поцеловала она его в щеку, когда муж появился на кухне, сонный и чужой.
– Отравился.
– Чем?
– Понедельником. –