Сестрички не промах. Татьяна Полякова
Читать онлайн книгу.
кто, не интересовался? А Клавдия из второго дома говорит: милиция шибко интересовалась, и вами, говорит, тоже. А они ей: ты, говорят, бабка, смотри. Как бы, говорят, тебе в реке не утопиться. Прямо так и сказали. Клавдия врать не будет, ну если только самую малость.
– Если им нужен клад, так отчего не роют?
Евгений Борисович задумался, разлил по четвертой, а потом ответил:
– А вот этого я вам сказать не могу. Может, нельзя им, может, хранить положено?
– Как-то это не выглядит, – с сомнением покачала я головой. Он еще немного подумал и согласился со мной. Выпив четвертую, он вдруг хлопнул себя рукой по лбу и довольно хихикнул.
– Чего вспомнил? – насторожилась я.
– Жилец у соседки. У Аньки Сытиной, из соседнего дома, то исть из пятого.
– Жилец? – не поняла я.
– Ну. Заселился три дня назад, точно, в четверг вечером. Наш, местный. Говорит, будто с женой не ужился, вот и встал на постой к Анне. На работу не ходит, вроде как ищет работу-то, а хозяйка приметила, что он по пустырю шарит. Чего-то вроде бы приглядывает. Я ей сегодня сказал, мол, гуляет человек, где больше нравится. А теперь, как вы про клад сказали, думаю, может, и он того… клад приглядывал?
– Надо на соседа взглянуть, – задумалась я. – Может, действительно кто из наших?
– Наши все на виду и в запое, – покачала головой Мышь и добавила: – Только конкурентов нам и не хватало.
Я немного поразмышляла и обратилась к Евгению Борисовичу:
– А пустырь этот чей? Кому принадлежит?
– Так ведь пустырь и есть пустырь, ничейный то исть. Бросовая земля. Может, кто выхлопочет под строительство. Место у нас красивое, река рядом, да и до центра рукой подать. Пятнадцать минут ходу, и вот тебе троллейбус… Хотя богатеи к нам не поедут: услуг нет, канализацию и водопровод проводить надо, а богатеи-то копеечку считают. Так что мне, видать, придется до смерти с пустырем этим жить в соседстве.
– А давно ли дом сгорел?
– Прошлым летом. В мамашин сороковой день аккурат год будет. Я эту ночь помню, точно вчера была. В стене с улицы до сих пор след от пули видно. Можете посмотреть.
– От пули? – слегка обалдели мы.
– От пули, – невероятно обрадовался хозяин. Я разлила по пятой.
– Рассказывай, Евгений Борисович. Кто в доме жил, и отчего стреляли.
Мы выпили, закусили огурчиком и уставились на него. Он довольно ухмыльнулся, покрутил головой и сказал:
– История такая… Чистый детектив. Дом-то горел дважды, до того как вовсе не сгинул то исть. Напасть какая-то, точно наговорено. Мамаша, покойница, все ворчала: мол, спасу нет от ихнего соседства, не ровен час и мы сгорим. Первый раз при Пелагее горели, при старой хозяйке. Заполыхал флигель, всей улицей тушили, пожарные-то опоздали малость. Тогда-то флигель сломали и терраску пристроили. А как Пелагея померла, дом на троих разделили – большой, крепкий, его б в хорошие руки, еще б сто лет простоял. Разделили на троих, между детьми. Дочери передняя половина да терраска, а сыновьям по две комнаты сзади. Сыновья-то сгинули, непутевые были: