Сказки города Н. Часть вторая – Я тебя никому не отдам. Елена Соколова
Читать онлайн книгу.
что через пару бокалов придется просить Семена увести ее отсюда. Обещанного джаз-бэнда11 она дожидаться не планировала, с такими соседями это была бы пытка.
Тут ее внимание привлек высокий брюнет, с густыми волнистыми волосами, в отлично сшитом костюме, очень темного, глубоко-синего цвета, и в галстуке почти чисто-белом, с легчайшим отливом в голубой тон – таким бывает небо в жаркий полдень. Брюнет шел через зал уверенной походкой, оборачиваясь к сидящим за столиками и раскланивался с теми, кто приветствовал его. Что-то знакомое почудилось ей, где-то она его уже видела. Кира дернула Семена за рукав.
– Кто это?
Он нехотя оторвался от винной карты.
– Где?
– Вот. Темноволосый, в синем костюме, вон у того столика.
– А-а! Важная птица. Гольц, Марк Матвеевич. Правая рука одного из местных боссов. Ты должна его помнить. Он, кажется, был крестником у твоей мамы.
Это Кира помнила. И Марка она помнила. И его сестру, Катю. И тот скандал, который закатила ее маме их мамаша, полоумная Камилла Эдуардовна, когда обвинила Нелли Григорьевну в ненависти к ней и к ее мужу, Матвею Ефимовичу, и еще в черной зависти и неблагодарности и просто выгнала ее тогда из своего дома. Тогда тоже были новогодние праздники, кажется даже Рождество, и мама пошла к Гольцам, поздравить, подарить подарки крестникам. Вернулась она неожиданно быстро. Тушь растеклась под глазами, морковная помада, ее любимая, была размазана по лицу, словно она утирала рот, забыв, что накрасила губы, она странно вздрагивала плечами и как-то подозрительно хлюпала носом. Сказала, что замерзла, и что, кажется, простыла, как-то рывком поцеловала ее, Киру, и закрылась у себя в комнате. Кира поскреблась в дверь, но отец взял ее за плечи и увел на кухню.
– Она, кажется, плачет, – сказала Кира тогда. – Я только спросить хотела, может принести что-то… может, чай или…
– Не надо ничего, – ответил отец, – оставь ее. Раз она плачет – значит, ей это сейчас надо. А чай… успеет выпить еще. Ты просто завари свежий, и поставь здесь в чайничке, и укутай его получше. И конфет положи. И записку напиши.
– Какую записку?
Он улыбнулся лукаво.
– Напиши: «Милой мамуле».
– И все?
– И все.
Утром, когда Кира вышла на кухню, листок бумаги лежал у ее чашки, и на нем было штук десять отпечатков губ, накрашенных морковной помадой. И надпись шариковой ручкой: «Моей любимке».
«Вот и поговорили», – смеялся потом отец. И Кира с мамой тоже улыбались.
– Я его помню, – сказала Кира. – А что это он один? А где Катя?
Семен как-то странно хмыкнул. В этот момент Марк поравнялся с их столиком. Семен поднял руку в приветствии, Марк остановился, внимательно взглянул на Киру.
«Кажется, и он меня узнал», – мелькнуло у нее.
– Я вас где-то уже видел, – произнес он, протягивая
jazz band – джазовый коллектив