Подвиг Искариота. Борис Хазанов
Читать онлайн книгу.
перед простором полей под неярким солнцем.
Деловая обстановка не нарушала атмосферу терпимости и человеколюбия. Здесь трудно было представить себе интриги и склоки – обычный удел малого коллектива. В домашней обстановке начальник станции был прост и мил; молодой пассажир как-то сразу почувствовал себя своим в этой семье. С него взяли торжественное обещание написать, как только он прибудет на место, сообщить, как устроился, и описать институт; в том, что он успешно выдержит вступительные экзамены, они не сомневались.
Квартира находилась тут же, в помещении станции. Это было удобно. «Я человек старомодный, – сказал начальник, – люблю уют». И, хотя в убранстве его жилища незримо присутствовала медицина, – а может быть, именно поэтому, – здесь царили чистота и порядок: всему было своё место, всё вымыто и отглажено. Тюлевые занавески умеряли уличный свет, салфетки, вышитые хозяйкой дома, украшали стол, стулья, футляр швейной машины, полочку перед зеркалом; невозможно было представить себе, видя возвышенную белизну кровати, чтобы здесь лежали, сминали простыни и оставляли округлые вдавления; нельзя было и помыслить о том, чтобы на этой кровати могли зачинать детей, хотя бы потому, что крик и беготня ребёнка нарушили бы всё это благолепие, замарали стерильную чистоту, прервали краткий сон хозяина.
От пикейного покрывала пахло йодом, это был запах санитарии, запах протекавшей неподалёку реки. Жена начальника не доверяла Степаниде, сама стирала бельё и носила полоскать на речку. Белый цвет целомудрия, царивший в этих покоях, повторялся в лунной белизне мраморных слоников, глянцевитой крахмальной скатерти и молочного супа в тарелках. Пассажир с детства не терпел молочный суп, но первоначальное впечатление бывает обманчивым, впоследствии кажется странным.
За столом начальник был очень внимателен, поминутно справлялся, не слишком ли горячо и довольно ли соли. Не забывал и о жене, заботливо осведомлялся, вымыла ли она руки перед едой. Видимо, у него были свои любимые застольные темы, одна из них – бактериология. Он объяснил, какой опасности подвергают себя и окружающих нечистоплотные люди. Гость рассказывал о своих планах. Он даже кое-что прочёл – ведь он был ещё и поэтом. Начальник станции слушал его с вежливой отрешённостью: как многие, он не знал, как надо относиться к стихам, и не знал, зачем они нужны. И пока голос пассажира звучал над столом, глубокий взгляд жены начальника был неподвижно устремлён на него и суп в тарелке остывал и покрывался нежной плёнкой.
V
Ему приснился этот взгляд. Теперь пассажир ночевал не в зале ожидания, а в комнатке, отведённой для него, – помещение станции оказалось вместительней, чем выглядело снаружи, – и, лёжа в темноте, он уличил себя в том, что напрягает слух, пытаясь уловить шёпот или скрип кровати за стеной. Пассажир, как и подобает мужчине, отказался от посторонней помощи, сам перенёс в комнату свой тяжёлый чемодан. Степанида вымыла окно; они разговорились;