Голос как культурный феномен. Оксана Булгакова
Читать онлайн книгу.
могут объяснить, что стоит за незримыми движениями, которые мы воспринимаем как тембр или тремоло. На фоне этого обилия скрытых от глаз мускулов и хрящей неудивительно обилие внутренних голосов, соревнующихся с обилием видений, и в литературе, и в историях болезней. Однако воздействие невидимой внутренней жизни на голос привлекало внимание не только инквизиторов, писателей и психологов. Процессами в теле, чье воздействие на голос было известно, но необъяснимо, занимаются теперь эндокринологи, пытающиеся более точно зафиксировать зависимость голоса от гормональных колебаний. Практики давно знали, что с голосом певиц что-то происходит во время менструаций, и им не советовали выступать в эти дни. Процессы старения у сопранисток ведут к потере контроля над голосом, как это очевидно случилось с Марией Каллас. Но взаимосвязь гормональных изменений, влияющих на опухание связок и гортани, меняющих звучание голоса и не поддающихся контролю исполнительницы, все еще не исследована окончательно. При этом не только гормоны меняют звучание. Часто это связано с нервным возбуждением, которое не поддается мускульному контролю и подчиняет голос внутренней жизни тела. Поэтому медики, физиологи и психологи считают, что человек может контролировать мускулы лица (и искусно скрывать эмоции), но контроль над нервами и гормонами, которые могут резко изменить звучание его голоса, ускользает от его воли.
Физиологи и врачи могут описать телесность голоса и его изменения в связи с изменением гормонального равновесия, мускульного спада, воспаления тканей, нарушения функций внутренних органов, вызывающих изменение в дыхании, силе и звучности голоса. Эти анатомические характеристики не важны для непосвященных слушателей, которые, однако, могут описать эффект, который производят голоса, формирующие представление о характере, темпераменте и патологических отклонениях. Эти эффекты определяют симпатию или антипатию, влечение или отталкивание при общении, чувство общности, которое создается помимо риторики.
Крик воспринимается как сигнал тревоги или агрессии, ярости, гнева, экстаза, а шепот в большинстве культур кодирует близость, доверие, таинственность. В быту фальцет, связанный с напряжением связок, часто соединен с отрицательными характеристиками и воспринимается как фальшь говорящего. Но это объяснение не срабатывает в искусстве. В музыке фальцет используется певцами для особенно высоких тонов. В некоторых культурах – Мексики, Японии, Китая – этот голос особо ценится и долго воспитывается[38]. В телевизионных шоу ведущий, которому необходимо «голосово» управлять хаосом других голосов, претендующих на первенство, вынужден прибегать к повышению голоса. Эту технику знал русский театр XIX века, который требовал в диалоге держать тон, не опуская его. Актер, повышая голос, мог «загнать» своего партнера до фальцета или хрипа с шепотом
Однако американский историк вокальной техники Алан Ломакс связывал, например, особую технику фальцета с культурами, подавляющими женскую сексуальность и не допускающими добрачных связей. О кантометрике Ломакса см.: