Цирк в пространстве культуры. Ольга Буренина-Петрова
Читать онлайн книгу.
и потому имевшие в руках лишь поножи и нарукавники из ремней, копье и меч. Животные, участвовавшие в травлях, часто завозились издалека: тигров, львов, леопардов, слонов, носорогов, бегемотов и крокодилов доставляли из Африки, а рысей, волков и медведей – из Галлии. Известно, что диктатор Сулла в 93 году до н. э. выставил на арену 100 львов; при Юлии Цезаре в представлении участвовало 50 львов; в пятидневных играх при Помпее было убито около 400 леопардов и пантер, а также 20 слонов. В 55 году до н. э. Помпей устроил в цирке сражение, в котором отряд из африканского племени гетулов должен был биться со слонами. Обезумев от боли и криков зрителей, животные попытались убежать, сломав железные решетки, отделявшие арену от зрителей; в дальнейшем Цезарь, чтобы обезопасить зрителей от подобных ситуаций, велел прокопать вокруг арены широкий ров, который наполнялся водой. В честь победы Ульпия Траяна над даками во время циркового представления было убито около 11 тысяч разных зверей. Во времена императора Августа в цирке от руки бестиариев погибло 3500 слонов[144]. Картограф и художник Этьен дю Перак попытался в 1575 году зарисовать с картографической точностью звериную травлю в цирке Максенция. Все изображенные им фигуры, включая бестиариев, слонов, буйвола и других животных, кажутся беспомощными и незащищенными в гигантском пространстве цирковой арены, их движения выглядят хаотичными, лишенными целеустремленности. Такое изображение не лишено основания. Как и в гладиаторских боях, неизбежность гибели одной из сторон была в «звериных травлях» почти всегда предрешена[145].
И все же семантика этого безусловно жестокого и кровавого представления не сводилась исключительно к жажде крови, а делала очевидным и то, насколько уязвимо любое биологическое существо, и то, чем чревато нарушение равновесия между участниками поединка. Гладиаторские бои, равно как и «звериные травли», обращались в эпоху Античности к стрессовой ситуации аттракциона: зритель по ходу действия испытывал шок реальной угрозы, ощущал сигналы того, что связи окружающего мира могут быть прерваны. Участники поединка, разыгрывая бой «по-настоящему», пробуждали в зрителях не театральные эмоции. Финалом часто оказывалась смерть одного из участников. Ольга Фрейденберг, посвятив семантике циркового искусства два небольших раздела («Гладиаторские игры в Риме» и «Цирковые игры») в своей книге «Поэтика сюжета и жанра» (1936), указывала на то, что одной из разновидностей гладиаторских игр были пантомимы со смертельным исходом:
На арене амфитеатра еще давались пантомимические представления как один из вариантов, хотя оформленный значительно позднее, гладиаторских игр. Участниками были и здесь приговоренные к смерти преступники, причем эти пантомимы и являлись их действенным умиранием на глазах у зрителей. Отличались пантомимы от гладиаторских игр тем, что они были оформлены не в примитивную схватку двух борцов, а представляли собой
О «шоу» с участием животных в Древнем Египте, Древней Греции и Древнем Риме см. подробно:
О гладиаторских боях в римском цирке см. также: