Опять ко сну слепые окна клонит,

      И снова осень как всегда права…

      Сгорел закат,

      Сгорели листья клёна,

      Мои надежды

      И твои слова.

      Освобождаюсь от несостоявшихся встреч,

      Неприходов,

      Незвонков,

      Воздушных поцелуев.

      Обещаний всего никогда и всегда ничего.

      Забываю взгляды: восторженный (трудно!),

      Тускло-виноватый – вниз (без проблем),

      Лукавый, ироничный серьёзный,

      Влажный – с вуалью (сложнее),

      Исполненный слёз —

                                       забываю.

      Дал себе слово не верить,

      И я тебе больше не верю.

      Ни на грамм,

      Ни на йоту,

      Ни на секунду —

      На вздох, на полвздоха не верю.

      Давно не ищу с тобой встреч,

      Но зачем-то встречаю.

      Уже не ревную, хоть сплетни обидчиво колки.

      Свободен.

      Могу не звонить

      И не видеться,

      Вовсе не думать.

      С одним не могу совладать:

      Научиться не ждать тебя больше.

      Губами тронуть тишину,

      Рукою тонкое запястье,

      Одно бы на двоих нам счастье

      И на двоих печаль одну.

      Не предназначенное нам,

      То счастье обернулось мщеньем —

      Обломки кораблекрушенья

      Разбросаны по берегам.

      Так стали жизнь и время квиты.

      Не ведали ни ты, ни я,

      Что в этой временности быта

      Вся быстротечность бытия.

      Наше счастье, оно не спросится,

      А ветрами по свету носится,

      Серебристой росой умытое,

      Неосёдланное, необжитое.

      В звонкой пене морской купается

      И легко облаков касается,

      Жизни формула самая сложная,

      Недоступная, невозможная.

      Наше счастье, как эхо гулкое,

      Бродит сонными переулками,

      И подарено,

      И украдено,

      И не брошено,

      И не найдено.