Морозовы жили в панельном девятиэтажном доме в двух кварталах от школы. Двор был полон машин, одинокие железные качели, покрытые облупившейся краской, еле слышно скрипели на легком ветру. Сестры подошли к подъезду и позвонили в домофон. С опозданием Лиза поняла, что приветственную речь не приготовила.

      Домофон долгое время не отвечал, потом девушки услышали тихий голос женщины.

      – Да?

      – Здравствуйте, мы одноклассники Тани. Нас послали узнать, все ли у вас в порядке, – без запинки доложила Аня. В ее голосе я даже услышала нотки типичной отличницы, которой она никогда не была.

      – Мне кажется, хватит посетителей для одного дня.

      – Простите, но мы совсем ненадолго. Нас послала Ольга Алексеевна, сказала, что важно поддерживать друг друга в трудной ситуации. Таня была… то есть, она хорошая староста, всегда слушает нас. И мы волнуемся за нее.

      Лиза поняла, что Аня еще долго может стоять так и болтать насчет всеобщей поддержки нуждающихся. Это поняла и мама Морозовой, домофон щелкнул, и дверь открылась.

      – Она никогда не сбегала из дома, даже мысли такой не было, – сказала женщина. Они втроем сидели на кухне за чашками чая. Лиза разок отпила, но поморщилась, черный чай – это не ее. Аня преспокойно хлебала из кружки, а мама Морозовой даже не притронулась. – Столько лет все было нормально и вот сейчас… Что с ней, девочки?

      – У нее случился конфликт в школе, – сказала Аня. – Но не думаю, что он стоил того, чтобы убегать из дома.

      – Тогда в чем причина? Я смотрела ее дневник, там одни пятерки. Может, у нее был парень?

      – Это уж вряд ли, – хмыкнула Лиза, а сестра скорчила рожу, глядя на нее. – Парня у нее точно не было. Возможно, кто-то помимо школы.

      – Она два раза в неделю занималась английским.

      – А где? – заинтересовалась я, но Аня тут же перевела тему.

      – Может быть был конфликт с отцом?

      – Папы у нее нет, – ответила Морозова. – Я растила Таню одна с рождения.

      – И вы никогда… – осторожно начала я.

      – Нет, – отрезала та. – Я не позволяю своей личной жизни влиять на Таню. Можно сказать, что ее у меня толком и…

      – Мы понимаем, – кивнула Аня.

      Морозова посмотрела в окно. Несколько секунд она, не отрываясь, глядела.

      – Двери же были закрыты. И входная, и в ванную. Вода была с пеной. Вино она еще где-то достала…

      – Вино? – удивилась я. – Она разве пила?

      – Я понятия не имела, – отозвалась Морозова. – Никогда Таню не видела даже с шампанским. Видимо, скрывала.

      – Что же еще она скрывала, – пробурчала под нос Аня.

      – А полицейские попросили перезвонить через двое суток! – резко сказала мама Морозовой. – Сутки им