Время Мortido. Опасные связи. Владимир Кутырев
Читать онлайн книгу.
перехода к теоретизации и математизации, наука начала порождать импульсы «идеализма». Сама. Соответственно, в онаучивающейся философии онтология как учение о бытии постепенно отходит на второй план, оттесняясь гносеологической проблематикой. «Забвение бытия» происходит не через прямой отказ от него или замену сверхъестественным разумом, а через забвение онтологии. Общеизвестным поворотным фактором здесь стала философия Канта. Она в принципе «закрыла» метафизическую эпоху развития человеческого духа и в спекулятивно-философской форме поставила проблемы, которые потом будут смыслообразующими в неклассической, релятивистской, проективной, технизирующейся науке. Продолжив ассоциацию с Коперником, можно сказать, что Кант вынес точку отсчета познания и моделирования мира с Земли в Космос, в интенции даже за пределы солнечной системы, на что наука решилась лишь в ХХ веке. И стал ориентироваться не столько на фюзис и логос, сколько на матезис. Однако, будучи первопроходцем, «первым убегающим» он не мог не оглядываться, не думать о судьбе того, что оставляет. По мере отрыва науки от естественно-сущего и перехода к проектированию искусственной реальности, «от познания к творчеству», все время усиливается противоречие, в рамках которого Кант движется: как совместить вещный мир, которого он не хочет лишать статуса бытия (рано), с «космизмом» и трансцендентальностью мышления. Со свойствами, которые находятся уже за границей непосредственного человеческого опыта, предметности, априорные, бескачественные, хотя теперь столь же необходимые в познании, как и чувственный опыт. Как совместить «чистый» космический и виртуальный разум с «грязной» земной и телесной жизнью. Афоризм Ницще «чистый разум – чистая глупость» яркий, но вряд ли он закрывает эту проблему.
Разумеется, мы не будем, да и не способны проникнуть во все тонкости кантовской мысли, но применительно к нашей задаче можно утверждать, что, решая основной вопрос философии через понятие вещь-в-себе, Кант придает традиционному бытию статус недобытия – феноменов. Хотя особого рода: когда бытие существует в форме «забвения бытия» в точном смысле данного слова. Будучи вещью-в-себе, оно, подобно переменным в алгебраическом уравнении, не отбрасывается, а заключается в скобки, капсулируется. Его недобытие в том, что, существуя, оно пассивно, не действует. «Спит». Поэтому бытие как вещь-в-себе не поддается познанию, хотя нужно в нем: в начале, фундируя его, или в конце, интерпретируя результаты. К подобным вещам-в-себе относится и человек как эмпирическое телесное существо. А также высшие сущности интеллигибельного мира, идея свободы, бессмертия души и сам Бог. У критиков Канта принято недоумевать, каким образом вещь-в-себе совмещает «в себе» апостериоризм и интеллигибельность. Что между ними общего? То, что обе трактовки «не теоретизируются», не вписываются в трансцендентально-аподиктические априорные структуры. Говоря прозаическим языком науки, не поддаются количественно-геометрическому