Жены и дочери. Элизабет Гаскелл
Читать онлайн книгу.
была краснеть так, как в восемнадцать лет, когда она гордилась тем, как вспыхивало румянцем ее лицо. Ее мягкие, большие, голубые глаза были не особенно выразительны и глубоки – быть может, из-за соломенного цвета ресниц. Фигура ее стала немного полнее, чем прежде, но движения оставались мягкими и гибкими. В целом она выглядела много моложе своего возраста, который приближался к сорока. У нее был чрезвычайно приятный голос, и она читала вслух хорошо и отчетливо, что очень нравилось леди Камнор. Вообще следует сказать, что по каким-то необъяснимым причинам леди Камнор была привязана к ней несравненно более, чем кто-либо иной из членов семьи, хотя все они до известной степени питали к ней расположение и находили приятным и полезным иметь в доме человека так хорошо знакомого со всеми их обычаями и привычками, всегда готового поговорить, когда требуется легкая, непритязательная беседа, всегда готового слушать, притом слушать с достаточным пониманием, если только предметом разговора не оказывается серьезная литература, наука, политика или экономика. О романах и стихах, путешествиях и слухах, сплетнях и подробностях частной жизни она могла делать именно такие замечания, каких ожидают от приятного собеседника. И у нее всегда хватало ума, чтобы, когда разговор заходил о незнакомых и малопонятных предметах, ограничиваться краткими выражениями удивления, восхищения или изумления, которые могут означать все, что угодно.
Это была очень приятная перемена для бедной и неудачливой школьной директрисы – оставить свой дом, заставленный ветхой, ободранной мебелью (доставшейся ей за сходную цену вместе с добрыми пожеланиями от ее предшественницы два-три года тому назад), где вид из окон мрачен, а все окружение убого, как часто бывает в закоулках провинциального городишки, и с ветерком прокатиться через Камнор-парк в роскошной карете, посланной встретить ее, и высадиться из кареты с твердой уверенностью, что вышколенные слуги позаботятся о ее чемоданах, о зонте от дождя, и зонтике от солнца, и плаще и что ей не надо нагружать себя всеми этими предметами, как пришлось нынешним утром, следуя за тачкой с багажом по пути к каретной конторе в Эшкомбе. Приятно было, миновав устланные толстыми коврами широкие и низкие ступени, войти в комнату миледи, прохладную и восхитительно свежую даже в этот знойный день, благоухающую благодаря огромным букетам свежих роз всех цветов и оттенков. На столе лежали два или три новых, неразрезанных романа, ежедневные газеты, журналы. Вместо стульев были кресла разнообразной формы, все обитые французским ситцем, на котором в точности изображались цветы из сада под окном. Ей была хорошо знакома спальня, называвшаяся ее спальней, куда ее вскоре препроводила горничная леди Камнор. Эта комната, по ее мнению, гораздо более походила на родной дом, чем то убогое место, что она покинула утром: для нее было естественно любить элегантные занавеси, гармоничные цвета, тонкое постельное белье, мягкие одеяния. Она