Жены и дочери. Элизабет Гаскелл
Читать онлайн книгу.
вы целиком принадлежали ей. Было бы жестоко разлучать ее с вами.
– Но вы ведь знаете, дорогая, я говорил вам о причине, по которой Молли не следует находиться дома в настоящее время, – значительным тоном сказал мистер Гибсон.
Чем больше он узнавал свою будущую жену, тем чаще считал нужным напоминать себе, что – при всех ее недостатках – она сможет своим присутствием оградить Молли от происшествий, подобных тому, что случилось недавно с мистером Коксом; и этот веский довод в пользу принятого им решения всегда присутствовал в его мыслях, тогда как с гладкой, подобной зеркалу, поверхности мыслей миссис Киркпатрик воспоминание о его рассказе соскользнуло мгновенно, не оставив и следа. И вот сейчас она вспомнила о нем при виде встревоженного лица мистера Гибсона.
Но что почувствовала Молли при этих словах отца? Ее отослали из дому по какой-то причине, которая была утаена от нее, но открыта этой чужой женщине. Означает ли это, что между ними двумя теперь будет полное доверие, а она навсегда останется в стороне? Означает ли это, что в будущем они будут обсуждать между собой ее и то, что ее касается, хотя и непонятно – каким образом, а ее будут держать в неведении? Мучительная ревнивая боль сменилась подавленностью. Ей теперь стало безразлично – ехать ли в Эшкомб или куда-нибудь еще. Думать больше о счастье других, чем о своем собственном, – это было, конечно, прекрасно, но не означало ли это полного отказа от самой сути своей, подавления всей теплоты любви, всех желаний, которые делали ее – ею? И все же в этой безжизненности заключалось ее единственное утешение, – по крайней мере, так казалось. Бродя в этих лабиринтах, она почти не замечала, как идет беседа: «третий» был и в самом деле «лишний» там, где царила полная доверительность между теми двумя, что были – «компания», от которой ему, третьему, причиталось лишь «до свидания». Она чувствовала себя совершенно несчастной, а отец этого, казалось, не замечал и был поглощен своими новыми планами и своей будущей женой. На самом деле он все видел и очень жалел свою дочку, но полагал, что скорее добьется будущего семейного согласия, если не станет поощрять Молли к тому, чтобы она выразила словами свои нынешние чувства. В этом заключался его основной план – подавить эмоцию видимым отсутствием сочувствия. Однако, когда ему пришло время уезжать, он взял руку Молли и держал ее совсем иначе, чем миссис Киркпатрик, и голос его звучал мягко, когда, прощаясь с дочерью, он добавил слова (совершенно для него необычные): «Благослови тебя Бог, детка!»
Молли храбро продержалась весь день, не показывая ни гнева, ни отвращения, ни раздражения, ни сожаления; и лишь снова оказавшись одна, в карете Хэмли, она разразилась потоком слез и проплакала до самой деревни Хэмли. Там она постаралась (без особого успеха) скрыть улыбкой следы слез и другие приметы своего горя, надеясь лишь на то, что сумеет бегом подняться незамеченной в свою комнату и там освежить лицо холодной водой, прежде чем ее увидят. Но у дверей