---

Скачать книгу

---

на крышу – кроме всех знаемых – все незнаемые. Сила тоски в тех стенах! И когда я, пятнадцати лет, от жизни: дружб, знакомств, любовей спасалась в стихи!..

      Мои пятнадцатилетние стихи – не гончаровской ли бабушки качели?

      Знала, знала, знала, что до отца с одной женой, потом с другой, до чужого деда с чужой бабушкой, до моих собственных до-до-до – здесь было, было, было!

      И, шестнадцати лет, стих:

      Будет скоро тот мир погублен!

      Посмотри на него тайком,

      Пока тополь еще не срублен

      И не продан еще наш дом.

      Этот тополь! Под ним ютятся

      Наши детские вечера.

      Этот тополь среди акаций,

      Цвета пепла и серебра.

      И еще тогда же:

      Высыхали в небе изумрудном

      Капли звезд, и пели петухи...

      Это было в доме старом, доме чудном...

      Чудный дом, наш дивный дом в Трехпрудном,

      Превратившийся теперь в стихи.

      Этих стихов нигде нет – что знала, то сказала, – и дома нигде нет. В первый раз, в Революцию, я, держа на вытянутых руках свою, четырехлетнюю тогда, Алю, увидела в окна залы рабочих, хлебавших деревянными ложками воблиный суп, в последний раз – с той же Алей за руку – да где же дом? Закрываю глаза – стоит. Открываю – нет. Тополя не снесли. Потом, может быть. Больше я в Трехпрудном не была. Больше не буду, даже если типография Левенсон – наперекосок от бывших нас, – где я печатала свою первую книгу, когда-нибудь будет печатать мою последнюю[2].

      В первый раз я о Наталье Гончаровой – живой – услышала от Тихона Чурилина, поэта. Гениального поэта. Им и ему даны были лучшие стихи о войне, тогда мало распространенные и не оцененные. Не знают и сейчас. Колыбельная, Бульвары, Вокзал и, особенно мною любимое – не все помню, но что помню – свято:

      Как в одной из стычек под Нешавой

      Был убит германский офицер,

      Неприятельской державы

      Славный офицер.

      Где уж было, где уж было

      Хоронить врага со славой!

      Лег он – под канавой.

      А потом – топ-топ-топ —

      Прискакали скакуны,

      Встали, вьются вкруг канавы,

      Как вьюны.

      Взяли тело гера,

      Гера офицера

      Наперед.

      Гей, наро-ды! Становитесь на колени пред канавой,

      Пал здесь прынц со славой.

      ...Так в одной из стычек под Нешавой

      Был убит немецкий, ихний, младший прынц.

      Неприятельской державы

      Славный прынц.

      – Был Чурилин родом из Лебедяни, и помещала я его, в своем восприятии, между лебедой и лебедями, в полной степи.

      Гончарова иллюстрировала его книгу «Весна после смерти», в два цвета, в два не-цвета, черный и белый. Кстати, непреодолимое отвращение к слову «иллюстрация». Почти не произношу. Отвращение двойное: звуковое соседство перлюстрации и смысловое: illustrer: ознаменичивать, прославливать, странным образом вызывающее в нас обратное, а именно: несущественность

---

Скачать книгу