ОДНАЖДЫ

      Я ВЕРНУСЬ

      В ТОТ ЯБЛОНЕВЫЙ САД,

      РАСКИНУВШИЙ ДЕРЕВЬЯ

      В САМОМ ВЪЕЗДЕ

      И БУДЕТ БЕЛЫЙ САД,

      КАК В ЮНОСТИ, ЦВЕСТИ,

      И ЗА РУКУ ВЕСТИ

      В МОЁМ ПОДЪЕЗДЕ,

      ВТОРОЙ ЭТАЖ,

      И КАРУСЕЛЬ, И ДВОР,

      АКАЦИЙ ЧУДНЫЙ

      ЗАПАХ НА АЛЛЕЕ,

      И НОГУ МНЕ ЛИЗНЁТ

      СОСЕДСКИЙ КОТ,

      И Я ЗАБУДУ,

      КТО Я, ЧТО И ГДЕ Я.

      И В ЗАБЫТЬИ

      СВОИХ НЕНАСТНЫХ ДНЕЙ,

      ТОЙ ДЕВОЧКОЙ

      Я СТАНУ В НОВОЙ ПЕСНЕ,

      СВЯТОЙ И ЮНОЙ,

      ПЫЛЬЮ ТОПОЛЕЙ,

      И ЛАСТОЧКОЙ

      ВЗЛЕЧУ Я В ПОДНЕБЕСЬЕ.

      И Я ВЕРНУСЬ

      И, МОЖЕТ БЫТЬ, ТОГДА

      ТЫ НАПИШИ МЕНЯ

      В СВОЙ СПИСОК ПЕРВОЙ,

      В ТЕБЯ ВЛЮБЛЁННАЯ

      ОЗЁРНАЯ ВОДА,

      ПОЮЩАЯ ДОЖДЯМИ,

      ГОРОД БЕЛЫЙ!

      Ближний, нижний восток,

      Золотистый песок…

      Добрым был или злым?

      Он приехал один…

      Он-король и султан,

      Он-и шейх, и монах,

      И тяжёлая ткань

      На сутулых плечах.

      Строил он на песках

      Седину на висках

      Славный город, как сад,

      Изумрудный цветок,

      Он расцвёл на песках,

      Ближний, нижний восток.

      Печальный град, не город-сад,

      Стоит на Волге где-то,

      И хоть убей, как говорят,

      Не смог влюбить поэта.

      Любовь, её ведь не купить,

      Душа, она не продаётся,

      Святая, гордая душа,

      Она пусть плачет и смеётся.

      Создав гремучий водород,

      Оковы не разбив, однако,

      Он в городе сидел свой срок,

      Сей гений, как потухший кратер.

      Быть может, это был Христос,

      Принявший муки на Кресте,

      А град ему плевал в лицо,

      Забывший Бога в суете.

      Оскалив чёрное нутро,

      В своей босяцкой простоте

      Казнённых дней,

      Здесь скоротавших дни свои

      Великих, может быть, людей.

      Мне бы выдумать свет,

      К которому я буду лететь

      Через сорок монгольских степей.

      Мне бы выдумать тебя,

      Кого я буду любить

      Миллионы дней и ночей.

      Мне бы выдумать дом,

      И цепи на руках и ногах,

      Чтобы снился сон,

      как дети мои смеются…