«Дорогой Лев, —

      сказал пожилой Заяц

      сегодня в открытке

      пожилому южному другу

      по переписке, —

      в твой день рожденья

      желаю тебе

      оказываться

      неправым легко,

      с удовольствием,

      а не как обычно;

      пусть расхочется

      в радость;

      пусть не случится

      к добру».

      «Не благодарю, —

      прилетела открытка в ответ, —

      Невечно твой Лев».

      И смайлик.

      В преддверье очередного сезона

      конца света и просто его уменьшения,

      тянет меньше быть важным и больше гулять

      и зачем-то впитывать,

      хотя очевидно же, что оно без толку

      в конечном счёте, и это вообще-то

      хорошая новость, как хороши и дедлайны,

      деды бодры, и лайны по-прежнему неэвклидовы.

      Август в нашей всемирной теплице

      позволяет и дальше плодиться,

      урожай-урожай,

      наливками яблочными наливаться,

      раз мы спаслись уже

      яблочно и даже медово,

      а под куполом нашей задымленной оранжереи

      витают коптеры, снимают птицам на память,

      люди покамест валяются, паданки,

      по берегам не их рек,

      ни варенья из нас, ни компота,

      да и на удобренье годятся лишь добрые,

      а их нам самим не хватает.

      Молчаливая, вечно занятая

      красивой и вкусной ботаникой,

      любительница утёсов и вересков,

      прогулок по кладбищам,

      сонная, непромокаемая,

      в толпе счастливо одинокая,

      письма от мирозданья падают

      в горизонтальные щели зрачков

      и беззвучно деваются в недрах,

      Овца не любила Кролика.

      Нервный, чувствительный,

      с тонкой душевной организацией

      и великолепным слухом,

      в том числе музыкальным,

      болтун, анархист, весельчак,

      любвеобильный отец-либертин,

      Кролик Овцу не любил.

      Не любить обоим не нравилось.

      Нелюбовь занимает место внутри,

      отведённое для совместного чая

      и разговоров о разницах.

      На терапии Сова посоветовала

      им обоим

      друг дружке про то сообщить.

      Послушались.

      Кролик, ты мне не нравишься.

      Не нравишься ты мне, Овца.

      Теперь всё в порядке,

      они теперь так здороваются,

      а следом смеются

      и вместе пьют чай —

      нечасто, поскольку

      друг дружке всё так же

      не нравятся, —

      но внутри теперь

      место для чая

      и разниц.

      седые морщинистые друзья

      детства – всё-таки состоявшегося

      у Медведя, если судить по фотокарточкам

      и замызганным плюшевым зайцам

      в кладовке, —

      седой морщинистый Сыч,

      седой морщинистый Як

      и Лама седая, но ещё хоть куда

      встретились за кружкой мёда

      в Медвежьей сторожке

      по осени, попили, построили

      кое-какие планы на новый

      год,

      повспоминали старые

      и пришли к бесспорному выводу:

      лучшее детство всегда у того,

      у кого богаче фантазия, а

      лучше детства, чем то,

      которое мы себе сочинили,

      нам не сочинить даже в детстве.

      вся правда этого мира

      поверяется мыслью о том

      что будет если поставить маме

      пластинку с её любимым

      уже 40 лет

      l’été indien?

      она