Время гладить кошек. Ринат Валиуллин
Читать онлайн книгу.
Так тетя говорит. Все коты были рыжими и Васьками, кроме одного. Легко поверить, что это был один и тот же кот.
– А кот просто шкурку менял, – рассмеялся Антон. – А, я понял, ты за кота получила такое приданое?
– Ну не совсем так. Я же говорю, что история длинная, если у тебя есть время, расскажу.
– У меня целая жизнь.
– Ты всю жизнь собираешься меня слушать?
– Да, слушаюсь и повинуюсь, – улыбнулся юноша, скрипнув паркетом в доме девятнадцатого века, в старой квартире, намоленной историей. Там все как в фильме. Быт ненавязчив, заставлено и тепло. На стенах – фотографии, люди смотрят на нас, что-то говорят. На полке подсвечник, «Гарри Поттер» и ваза для цветов, она пуста, в ней женственность давно засохла. Все знают женственность – она цветная, она безумно обожает свежие цветы, сколько бы ни говорили против, сколько бы разумных доводов ни приготовил прыткий ум мужской. Цветов там не было давно. А если женственность засохла, после пятидесяти уже никакие букеты не страшны. Неинтересны, обыденные, что есть, что нету.
– Есть ваза?
– Да, вот, – взяла Фортуна пустую вазу. – Я сейчас наберу воды. – Скользнула Фортуна с вазой в ванную. Скоро вернулась.
– Прямо девушка с кувшином.
– Как?
– Маловата, конечно, но как-нибудь. – Розы не хотели в глину. – Вот участь: стоять в толпе и ждать, пока не сдохнешь.
– Кончай уже поэта корчить из себя. Поэты рано умирают, а у меня на тебя есть планы.
– У них, наверное, тоже были планы? – Перевел я взгляд с цветов на фотографии. Им вроде как цветы понравились. – Родня?
– Да, тетушкина, ну и моя тоже.
– Она здесь жила?
– Ее мать. Ее уже нет. Я здесь после ее смерти ничего не трогала.
– Почему?
– Не знаю, страшно как-то. Не хотела ворошить.
– Не всю бабушку еще вынесли.
– Ну ты полегче. Не беспокойся, бабушки здесь уже нет.
– Я же образно.
– Получилось без-об-раз-но, – сказала она с грустной улыбкой по слогам. – Думай, когда говоришь. Бабушка была супер.
– Это она читала? – Поднял я томик «Гарри Поттера».
– Ну да. Попросила что-нибудь под глинтвейн у камина.
– Ну и как ей?
– Говорила, что под нее очень хорошо засыпается.
– Вечным сном.
– Лёва, веди себя прилично.
– Я понимаю, тебе нелегко об этом шутить. Я держусь как могу, а рядом с тобой это сложно.
– Бабушку не трогай.
– Вот-вот, я тоже ощущаю ее присутствие.
– Нет ее здесь от слова совсем.
– Хорошо, а то я чувствую запах старины.
– Я обожаю старину.
– От тебя? Я бы заметил.
– Я обожаю старину Льва. Он видит во мне только прекрасное. А между тем люди не стареют только на фотографиях.
Мне кажется, мы провалялись на диване неделю, целую неделю я изучал фотографии, Фортуна рассказывала мне о своих предках. Мне в этом плане повезло меньше, я ничего не знал о своих. После того как прадеда репрессировали, все стали