Прятала глаза.

      Но в потоке лиц

      не смогла узнать,

      не смогла найти.

      А теперь – плевать!

      Пусть плывут тела!

      Не смогла сказать!

      Не нашла тебя!

      В глазах – блеск.

      Отчаянная.

      Мысль – всплеск.

      Отчалила

      за ночью в день.

      Ищет знак.

      С ресниц – тень

      смывает мрак.

      Вдох – ритм.

      Вёсла в воду.

      За битом бит —

      её мода.

      Шипит гладь —

      ножи-вёсла.

      Не надо гнать.

      Уже поздно.

      Тсс!

      Не тревожь её.

      Знает дорогу.

      Подними лицо.

      Половина года…

      Тсс!

      Тебе спасибо.

      Теперь я знаю:

      умею писать стихи.

      Вот только без боли они, как штампы,

      без чувств – словно парусник на мели.

      Молчит чернилами синий стержень,

      рука упрямо вдоль тела висит,

      кусается прошлое, словно шершень,

      и тень – на белом листе – паразит.

      Я крикну внутрь – от стенок эхо.

      Там ничего давно уже нет.

      Так что же? Мне без любви поэтом

      не стать?

      Почему ты молчишь? Ответь!

      Скрипит натруженный механизм —

      мне на бумажных крыльях

      сколько не бейся: ни вверх, ни вниз,

      цепи покрылись пылью.

      Как ни проси – на своих плечах

      ношу нести земную.

      Взглядам из прорезей в колпаках

      я безразлична всуе.

      Грубая правда – мой эшафот —

      доски лежат без тёса.

      От возбуждения глупый народ

      глушит словами хлёстко.

      Босыми ногами ловлю тепло

      досок, нагревшихся за день.

      Люди затихли, а вот и бревно —

      плаха-цилиндр рядом.

      Нет приговора! Память моя

      тянет меня в начало.

      Шаг, на колени, наклон, голова,

      окружена палачами.

      Взмах…

      Каждый сам выбирает, где падать!

      Что писать, а о чём – молчать.

      Нам при новых да точно знать бы:

      стоит заново начинать?

      Нам при новых да сердце в клетку,

      скотчем раны, в альбомы – прошлое.

      Уклониться от выстрела меткого,

      в кулаке зажать плод иссохший.

      Каждый носит с собой солому —

      подстелить под колени синие.

      Я ведь тоже для новых новая.

      Вместе ищем себя красивых.