Репортажи с переднего края. Записки итальянского военного корреспондента о событиях на Восточном фронте. 1941–1943. Курцио Малапарти
Читать онлайн книгу.
зенитные пулеметы, и, раздевшись до пояса, умывались водой из парусиновых ведер. Некоторые, стоя на коленях перед зеркалом, установленным в ружейную пирамиду или сошки пулемета, пытались хоть как-то побриться. Прочие отмывали свои сапоги.
Через линию горизонта пробивалось солнце, оно все выше поднималось в небе, ярко отсвечивало среди зелени, робко освещало броню боевых машин. На поверхности серых бронелистов появлялись розоватые отблески. Тяжелые танки в голове колонны оказывались в розовой ауре, дававшей слабые живописные блики. Вдруг где-то далеко впереди, у горизонта, среди широких колышущихся пшеничных полей, мерно плывущих, будто золотистая река, там, на одном из отдаленных холмов, сверкнула сталь, заблестела броня.
По колонне пронесся крик: «Монголы! Монголы!» К этому времени немецкие солдаты научились отличать азиатские части от прочих советских военных формирований по тому, как они сражаются, и даже по способу тактического построения[16]. Как правило, танки, укомплектованные экипажами из азиатов, сражаются не в строю, а поодиночке либо максимум по две-три машины. (Эта тактика в некоторой степени напоминает кавалерийские патрули.) Немецкие солдаты называли этих бойцов «Panzerpferde», что переводится приблизительно как «лошадь в броне». В этих татарских «конниках», которых советская индустриализация и военное стахановское движение превратило в квалифицированных рабочих, механиков, водителей танков, воскрес дух воинов из давних времен.
Военнопленные, татары, общим числом около пятнадцати человек, были собраны во дворе фермы. Они были чуть выше среднего роста, худощавые, но крепкие, с тонкими конечностями, но хорошего сложения. На первый взгляд лица всех них казались очень молодыми, но это было ложное впечатление. Эти люди были разного возраста, как я бы определил, от двадцати пяти до тридцати лет. На них очень простая форма цвета хаки без знаков различия, без указания даже номера части на воротнике их гимнастерок. Пилотки, которые отчасти скрывали блестящие черные волосы, были того же цвета хаки. Солдаты были обуты в очень мягкие серые кожаные сапоги татарского покроя, в которых одинаково удобно чувствуешь себя и верхом, и в кабине танка. У этих людей были узкие раскосые глаза и маленькие рты. В районе глаз и дальше прямо к вискам проходила живая сеть тонких морщин, которая пульсировала, подобно жилкам в крыльях стрекозы.
Пленники сидели на земле, опершись спинами о стену конюшни там, где ее освещали лучи заходящего солнца. Они ели семена подсолнечника. Азиаты производили впечатление людей, впавших в состояние апатии, но в то же время находившихся все время настороже. Под маской холодного пустого равнодушия то и дело мелькала озабоченность. Дорожка света на стене становилась все меньше, пока не превратилась всего лишь в яркое пятно на лице одного из пленных.
Его лицо, будто желтая маска, ярко освещаемая последними отблесками заката, было неподвижным, застывшим. Узкий рот, редкие брови, ярко блестевшие глаза – все это, казалось, было вырублено из мрамора. И только две тонкие линии
Высосано из пальца. Экипажи танков формировались в основном из технически подготовленных призывников из промышленных рабочих и сельских механизаторов. В подавляющем большинстве это были русские, украинцы, белорусы и, гораздо меньше, другие.