Политолог. Александр Проханов
Читать онлайн книгу.
на луг, приблизился к балерине и накинул на ее продрогшие голые плечи струящийся, пушистый покров. Осторожно приобнял, повлек к машине. Охранники бережно, поддерживая дышащие меха, усадили Колобкову на заднее сиденье. Президент обернулся к публике, махнул на прощание рукой, погрузился в салон. Стрижайло вновь заметил молниеносно сверкнувший луч, – из глаз Потрошкова к президентскому лицу. Тончайший световод, наполненный загадочными сигналами. Вырвал из пространства луч, спрятал в глубину своей памяти. Так отламывают тонкую, в перламутровых переливах сосульку, чтобы принести ее в дом, рассмотреть вмороженную в нее радугу.
«Мерседес» укатил. Остался пустой, темно-зеленый луг, огромная луна, которая призрачно озаряла пустоту, где еще недавно стояла прекрасная женщина.
– Дурища! – простонала стоящая рядом со Стрижайло Дарья Лизун. Он увидел, как вонзились ее острые зубки в пунцовую губу, и под ними выступили капельки крови. Пленительная, нежная, она вдруг стала уродливой, злой, с жестоким оскалом, круглыми ртутными глазами, похожая на своего покойного отца, когда тот вернулся из Тбилиси, получив от русского десантника удар саперной лопаткой по темени. – Тварь непотребная!
Все, кто присутствовал на фуршете, бросали на нее сочувствующие и злорадные взгляды.
– Бедная, прекрасная Кассиопея, – произнес Ясперс, вытягивая шею и наклоняя клюв, будто хотел заглянуть ей в бюстгальтер.
– Увезите меня отсюда! – Дарья Лизун повисла на локте Стрижайло. – Иначе я начну бить посуду!
Он усадил ее в «фольксваген», бросил Дону Базилио короткое: «Езжай!» Гладил ей руку, успокаивал:
– Эта лошадь, этот орловский рысак в юбке, эта скифская баба не стоит вашего розового прелестного ушка с бриллиантовой звездочкой. – Она была в его власти. Оскорбленная, бешеная, лишенная бдительности, готовая к безумным поступкам, была беззащитна перед его искусством обольщения, его мужской вкрадчивостью, неотвратимой настойчивостью. Она нуждалась в реванше, должна была отомстить вероломному любовнику. – И этот хорош – гений лунного света, продавец астероидов, Президент Ночной Туфли, – сочувствовал ей Стрижайло, овладевая ее волей.
– Боже, как бы я хотела напиться!
– Едем ко мне. Мой бар в вашем распоряжении.
Они приехали в Замоскворечье. Стрижайло впустил Дарью Лизун в свою роскошную квартиру, которая радостно вздохнула всеми картинами, керамическими блюдами, шелковыми подушками, приветствуя гостью. Усадил ее в гостиной, среди картин:
– Здесь вы в безопасности. Здесь вы у друга. Здесь вам поклоняются, служат вам раболепно. – Стрижайло окружал ее обожанием, печально сострадал, шел навстречу ее капризам. – Сейчас напьемся. Что будем пить?
– Виски со льдом, но без содовой, – сказала она, яростно отсекая «содовую», как если бы эта «содовая» была синонимом Колобковой, подвергалась отторжению и ампутации.
Стрижайло пошел на кухню, к холодильнику. Прежде