Разумеется, вечером возвращения Веры с мальчиками вместе с матерью ждали и сестры – Софья Николаевна первым делом позвонила Наде и Любе и сообщила шокирующие новости. Вера загнала Вовку и Павлика в комнату и велела делать уроки. Мальчики были крайне недовольны. Мало того что после веселой прогулки их привезли не домой, а к бабушке, которая, вопреки обычным представлениям, особой нежности к внукам не испытывала и они платили ей той же монетой, но им еще предстояло остаться здесь ночевать, всем троим в одной комнате! Когда мальчишкам велели не тратить время на пустые разговоры, а заняться домашними заданиями, они пискнули было что-то насчет отсутствия необходимых учебников, но Вера широким жестом указала на книжные полки, где уже разместила всю необходимую литературу. До Павлика и Володи дошло, что они, похоже, могут застрять в этом доме надолго, и парни совсем растерялись. А Вера пригрозила, что проверит у обоих каждую буковку, и отправилась в гостиную, где за накрытым к чаю столом уже готово было начаться «заседание семейного трибунала». Она нервничала, но не из-за того, что могут сказать мать и сестры – примерно представляла, что услышит. Да что там, если бы в подобной ситуации оказалась не она сама, а любая из ее знакомых… все мы умные, когда чужие проблемы решаем. Из-за сыновей, да, тут она немного напрягалась, но тем не менее верила, что сможет все объяснить им. Да, с мальчишками она договорится, хотя это и будет непросто. А вот Сергей… Вера не понимала, что происходит. Точнее, она не понимала, почему ничего не происходит. В конце концов, они не месяц прожили вместе, не год, а шестнадцать лет! Почти половину жизни вместе, двое сыновей, и что? Любимый муж даже не посчитал нужным позвонить, поинтересоваться, куда, собственно, она с детьми подевалась. Это как?

      Впрочем, сестры немного отвлекли ее от этих переживаний. Софья Николаевна, вопреки ожиданиям, больше молчала (наверное, приберегала аргументы для сольного выступления), предоставляя право высказаться младшим дочерям. И они воспользовались этой возможностью сполна. Разумеется, Надя с Любой тоже знали о постоянных изменах Сергея и, в отличие от Софьи Николаевны, относившейся к этому мелкому, по ее мнению, недостатку зятя с благородным спокойствием, всегда этим очень возмущались. Каждая в своем стиле, разумеется: Люба, у которой большая, но не слишком удачная любовь состояла из череды коротких периодов совместной жизни, измен, счастливых примирений и скандальных уходов, скорее тихо сочувствовала, а Надя, муж которой, кажется, даже не подозревал о существовании в мире других женщин, кроме обожаемой супруги, шумно