Прикосновение было неожиданным, неправильным. Терпеть его я была не намерена. Подавшись в сторону, я попыталась освободиться. Ткань блузки предательски затрещала. Плевать. Накоплю на новую.

      – Хотите поиграть, Лиза? – поинтересовался Григорий и в его глазах заплясали огоньки азарта. – Я – хищник, а вы – жертва? Дичь, которая имитирует побег?

      Злость захлестнула меня. Размахнувшись, что было сил, отвесила наглецу звонкую пощечину.

      Вновь послышался треск ткани. Теперь моя рука была свободна. Ошметки красного шелка свисали вдоль тела, приоткрыв мужскому взору кружевной полупрозрачный лиф бюстгальтера.

      Григорий коснулся щеки, приходя в себя. Теперь огоньки в его глазах быстро разгорались, превращаясь в обжигающее пламя, готовое спалить все, до чего только смогут дотянуться руки. И в первую очередь, до того, как я двинулась с места, они дотянулись до моего горла. Вцепились в него мертвой хваткой, лишая кислорода. Я захрипела, хватая губами воздух.

      – Любишь пожестче? – зарычал он, обжигая горячим дыханием мое лицо. – Я тебе это устрою! Или ты, Лизонька, – нарочито ласковым голосом пропел он, резко сменив интонацию, – думала, что можешь крутить своей задницей перед моим носом и дальше? Все эти юбки по фигуре, чулки, красивое белье, которое ты носишь – лишь способ набить себе цену.

      Чулки? Откуда он только знает…

      – Думаешь я не понял, зачем ты меня позвала? – Его взгляд впился в мое лицо, словно клещ. Хватка немного ослабла, но все еще заставляла дышать рвано. – Хотела еще раз дать понять, что ты неприступная крепость? – Он рассмеялся. Громко и непринужденно. – Итог один: придется просто дать. Впрочем, ты ведь и сама не против, правда? Вот это все, – он рывком дернул на себя ворот моей блузки и пуговицы, словно бисер, рассыпались по полу, найдя себе последнее пристанище под злополучным шкафом, – мишура, под которой ты, Лизонька, прячешь свое истинное нутро.