Знаменитые петербургские дома. Адреса, история и обитатели. Андрей Гусаров
Читать онлайн книгу.
Ильина». Желающие, конечно, нашлись. С января 1780 г. квартиру в доме в течение трех лет снимал архитектор Джакомо Кваренги. Это обходилось зодчему в 300 рублей ежегодно. Так уж получилось, но квартира в доме Н.И. Чичерина стала первым петербургским адресом великого мастера. На первом этаже помещения снимали купцы.
В лавке итальянца Винченцо Бертолотти (Висенсо Бертолоди) «Болонья» шла торговля овощами, фруктами, табаком, кофе, чаем и сластями. Сам торговец проживал в доме Папанелопуло на Миллионной улице. Книгами в доме Чичерина торговал купец Шаров, сам владевший домом у Морского рынка и несколькими лавками в разных частях города. Позднее, после 1775 г., вместо «Болоньи» в доме работала лавка «Амстердам». В марте 1771 г. в дом Чичерина въехала первая в городе частная типография, которую организовал немец Иоганн Михаель Гартунг. Он получил право от властей печатать книги только на иностранных языках и открыть при типографии словолитную мастерскую для изготовления шрифтов.
Спустя несколько месяцев после начала работы немец подал на высочайшее имя следующее прошение на немецком языке: «Принося всеподданейшее вашему имп. величеству благодарение за дозволение ему иметь собственную типографию и словолитню, представляет, что для заведения оной потребно ему 10 000 рублей; но как он порук по себе представить по незнакомству своему не может, а намерен напротив того сам в России остаться и свою фамилию из Майнца сюда вывезти, то приемлет дерзновение всеподданнейше просить вашего имп. величества пожаловать ему для исправления потребных к тому инструментов и материалов на 10 лет 6000 рублей, которую он сумму в три срока либо отработать, либо готовыми деньгами уплатить обещается. Притом ведая, что в России на казенные типографии издерживается не малая сумма денег, по причине чего и российские книги не могут так дешево продаваться как иностранные, в пользу казны и общества предлагает, не соблаговолено ли будет высочайше некоторый здешний казенного содержания типографии или в них станы помалу уничтожить, либо продать ему. Что же касается до бумаги, то и она подешевле сделается, если указом строго запрещено будет народу бросать на улицу тряпицы, за кои бы он давал всякие мелочи, как-то: ленты, нитки, иглы и прочее; и собрав большое число, отдавал бы оное на бумажную мельницу; ныне же оныя с великим иждивением привозятся из Москвы. Иоган Михаель Гартунг, типографщик и словолитец». В субсидии Екатерина II отказала, и попытка Гартунга организовать свое дело под покровительством русского правительства провалилась.
Работа в типографии шла вяло, так что директор Сенатской типографии Василий Троепольский даже подал 22 марта 1773 г. рапорт, в котором отмечал следующее: «Словолитного дела мастер Гартунг уже от давнего времени не токмо сам ничего не делает, но и за находящимися при словолитной работе учениками совсем почти ничего не смотрит, и по большой части то больным сказывается, то в отлучке бывает; почему и выходит то, что ученики без всякого мастерского присмотра отливают литеры