Крушение Лабиринта. Ярослав Астахов
Читать онлайн книгу.
замечает около своего этого ложа белое полотно, валяющееся небрежно. Как если б это был оброненный плащ…
А что – было? Каким капризом прихотливой судьбы я теперь оказался… ЗДЕСЬ? Да и – ГДЕ я?
А между тем постепенно усиливается бриз утренний и перебирает он ветви за полукружьем арки.
Вдруг яркий луч бьет в глаза – и почему-то это вызывает смех Тессия! Он вскакивает с ложа стремительною пружинкой и распрямляется, и хрустко прогибается после того в спине.
И пальцы взброшенных его рук дотрагиваются до неровностей свода.
И тут он замечает теченье чего-то белого краем глаза.
А это по его ложу плавно скользит, сам собою, плащ…
Перемещение лоскута материи не такое вовсе, как если б его нес ветер. И Тессий с удивлением замечает: плащ движется, как… живой! Все это его белое полотно, все тело целенаправленного плаща стремится, без всяческого сомненья, к Тессию.
Материя обвивается вихрем около его ног.
Взбирается по ним выше, захлестывает колени, бедра…
Скольжение по спине…
Неслышный мягкий поток плаща перекатывается через плечи. Вот ниспадает на грудь. Защелкивается фибула – четкий звук – все так же сама собою, сверкнув пред глазами Тессия золотым блеском.
И одеяние бога замирает наконец, гордясь произведенной работой – белое, невесомое.
Нисколько не стесняющее движений.
Почти что – неощущаемое.
«И утром следующего дня обретешь одежду…»
И Тессий переменивает позу, невольно, и золотая тогда застежка, имеющая вид измененной чуть головы быка, снова взблескивает.
Какое-то мгновенье молодой бог недвижен… Затем – он раздвигает руками живую занавесь, а это ветви лозы, и взору его открывается за ними послушно… одно лишь небо.
Да где же это я все-таки? Что за место?
И Тессий осторожно переступает порог ночного пристанища. Пред его глазами каменная площадка: уступ скалы, широкий, выступающий открытой террасой далеко в море.
Слепящая поверхность воды внизу вся искрится и перемигивается на солнце. Медлительные крупные чайки кружатся в воздухе.
Я слышал эти крики сквозь сон.
Уставшие летать в небе птицы пикируют, иногда, к отдаленной кромке террасы. И там они замирают, как будто бы остановленные на высоте половины тельца от поверхности камня. На деле же это просто не видать издали тонких лапок. Через какое-то время тем чайкам надоедает оставаться недвижными и они бегут – а словно плывут над кромкой – и снова взмывают в небо.
Вдруг белая пелена застит все. И синюю бездну выси, и яркое далекое море, и кружащих над ним чаек… Но вот, через мгновение же утренняя даль видна вновь.
То разомкнулась на затылке у Тессия и отстранилась от его лица маска, о которой он успел уже позабыть. Ее широкий лоскут утаивал черты бога все те мгновения, какие он был нагим. Теперь же освободившая