У покойного дядюшки Хо в племянниках весь Вьетнам.

      Всех узнает в лицо. Всех знает по именам.

      Всех вьетнамцев любит высушенный дядюшка Хо Ши Мин,

      как нас любит Господь – во веки веков. Аминь.

      Конические шляпы движутся на фоне полей.

      Общий труд объединяет, как бумагу конторский клей.

      Север с Югом спаяны прочно. Не умеешь жить – не берись.

      Отслужил в войсках – можешь дальше выращивать рис.

      Белый, пропаренный, по сто грамм в бумажный пакет,

      отправленный в СССР для оплаты танков, ракет,

      автоматов и самолетов и инструкторов к ним.

      Все дороги ведут в Ханой, а не в какой-то Рим.

      Еще говорят о вьетнамцах, что у местных самцов

      гениталии маленькие и голос как у скопцов,

      борода почти не растет – десятка два

      волосков с подбородка свисает, отчего голова

      напоминает редиску с тоненьким корешком.

      Портфелей там не бывает, каждый ходит с мешком.

      Встречаются велосипеды. Но чаще идут пешком.

      На приветствие отвечают резким коротким смешком.

      Также известно, что под нашей землей они

      в подвалах и полуподвалах проводят ночи и дни,

      шьют полезные вещи для наших детей и внучат,

      почти ничего не едят – на машинках строчат.

      Их завозят в контейнерах без прошлого, без паспортов,

      всюду у них ходы подземные, как у кротов.

      Пойдешь в русский лес по грибы, а у грибов теперь

      шляпки желтые из соломы, конические; не хошь – не верь.

      Все это лысый полковник-отставник рассказывал нам.

      Он лучше знает. Он воевал за Вьетнам.

      Чем больше веришь, тем меньше видишь, и ладно,

      довольно с тебя двух комнаток и прихожей,

      второго света, картин на стенах, и то отрадно,

      что ангел смерти тоже есть ангел Божий,

      правда что сморщенный, черный, с дряблою кожей,

      если честно сказать, больше на беса похожий.

      А то, что никто не заходит, –