Блумсберийская красавица. Август Мейхью
Читать онлайн книгу.
Скратченберга: все это были приглашенные гости нашего богатого королевства.
Что было делать? Пока новобрачная чета хлопотала о том, как бы устроиться, пароход отплыл в улыбающимся берегам Франции; ближайший рейс в Лондон был не ранее полуночи. Анастасия умирала от усталости, а между тем, вероятность отдыха казалась очень отдаленною.
Я убежден, что ни одна леди во всей Англии, кроме Анастасии, не добилась бы ничего. О деньгах тут не могло бить речи. Очаровательная ловкость и божественное умение вести дела – вот всё, на что можно было рассчитывать.
Войдя в хорошо известную своими удобствами гостиницу "Июньская Роза", Анастасия отвела в угол полногрудую хозяйку, и рассказала ей свою плачевную историю. Только сегодня утром обвенчалась; только несколько часов тому назад оставила великолепное городское жилище своего отца, и вот очутилась вместе с супругом (который тоже привык к удобствам) без пристанища и крова. Не грустно ли, что любой уличный бедняк был теперь счастливее их, людей богатых и привыкших вращаться в высшем кругу общества?
Сердце трактирщицы забилось сочувствием: она вспомнила тот день, когда сама была также невестой, полною надежд на будущее, и – поправив чепчик, бросилась в помещение жильцов-немцев.
Ей удалось уладить дело. Нашелся добрый человек, герр Грунтц, или, лучше сказать, ангел в образе человека, – который с первого же слова уступил свою комнату в распоряжение сокрушавшейся невесты. Он посоветовался с товарищами, и они согласились пожертвовать собою, и легли спать втроем на одной постели.
– Все люди прекрасные; они в свите принца Скратченберга, – объяснила хозяйка гостиницы.
– Как они добры! как великодушны! – восклицала блогодарная Анастасия. – Утром, милый Адольфус, вы должны пойти поблогодарить этого джентльмена.
Не воображал бедный Долли, ставя за дверь свои маленькие сапожки, что этому самому господину Грунтцу, которому он был так блогодарен за уступку постели, суждено сделаться несчастьем всей его жизни!
Долли, быть может, изо всех людей на свете, был человек самый робкий, наименее ищущий известности или одобрения толпы. Он любил свободу, уединение и спокойствие какого-нибудь тенистого лесного уюта. Нельзя сказать, чтоб он совершенно не любил общества себе подобных; но он был человек нервный, и не желал служить предметом чьего бы то ни было созерцания.
Можно себе представить его смущение, когда на следующее утро он очутился героем "Июньской Розы". Куда бы он ни пошел, за ним следовали улыбавшиеся слуги. Если он позволял себе побродить взад и вперед пред домом для возбуждение аппетита пред завтраком, посвистывая какой-нибудь незатейливый мотив, немедленно за его движениями наблюдали головы в шляпах и чепцах, гладко выстриженные или завитые в букли. Он принужден был удалиться в свою комнату и ждать, чтоб Анастасия защитила его.
Это любящее создание услышало его шаги.
– Долли, милый, – крикнула она из спальни – что вы желаете, чтоб я надела, а?
Он подумал с минутку, а потом сказал:
– Наденьте, милочка, кружевную