Ласко́во. Петр Смирнов
Читать онлайн книгу.
когда играли на Песочке. Матрёна жаловалась родителям, но никто ей не посочувствовал.
Иван Макаров лишь формально, по сельсоветским книгам, числился главой семьи. Хозяйкой была Матрёна. Горбатенький муж ходил в послушных работниках у своей жены.
Бывало, идут вдвоём – и всегда одинаковым образом: Матрёна с котом на плече впереди, Иван – шагах в пяти позади. Идут молча. Либо Матрёна беседует с котом, а Иван семенит следом.
Ни с кем в деревне Матрена не дружила, ни радостями, ни горем не делилась. Зналась только со своими сёстрами, приходившими к ней из других деревень.
В деревне все жалели Ивана Макарова. Однажды зимней ночью молодежь, возвращаясь с гулянья, затащила по сугробу на самый конёк крыши дровни и хотела так оставить. Но Миша Бобкин один спустил дровни с крыши.
– По Матрёне – надо б это сделать, а дядю Ваню жалко: ему ж одному не снять их оттуда, – решил он, и все с ним согласились.
Матрёне насолили в другой раз. Дело было летом. После гулянки, ночью, мальцы нашли какую-то тряпку и заткнули печную трубу.
Затопила Матрёна утром печку – дым весь в избу. Проверила вьюшку – открыта.
– Божья матерь, што ж такое? Ва-ань, лезь на потолок, гляди, не обвалилась ли труба.
Иван слазил – всё в порядке.
– Ах, божья матерь, да где ж в порядке, коли дым нейдёт? Лезь, гляди хо́рош.
– Да ить я глядел.
– Глядел, глядел! Наверно, сажей забило. С коих пор труба не цишшена. Дождался. Святая матерь, наградила мужиком. Лезь на крышу, цисти трубу.
Иван поплёлся к Бобкиным за лестницей.
Услышав разговор Ивана с отцом, Миша перевернулся на постели:
– Дядь Вань, ставь бутылку – я твою трубу вмиг вычищу.
Бобка погрозил ему:
– Я те покажу бутылку, едят твою мухи! Сряду вставай и иди. Нашёл шутки…
– А ей-богу, батюшк, не я.
– Не я, не я, едят твою мухи…
Миша быстро “вычистил” трубу. Матрёна топила печь.
Андрей
Ваня Мишин был женат на Ксении из Марте́шкина. Ее братья, Иван и Андрей, оба тоже женатые и отделившиеся от отца, в праздники приходили к Мишиным в гости.
В канун Покрова на оттаявшую землю выпал мокрый снег, добавив грязи, отчего по дорогам стало не проехать “ни колесом, ни полозом”. Андрей в гости пришел пешком.
Где-то ему уже, как говорили, “попало под шлею”, т. е. был он навеселе. А иначе постыдился бы приходить накануне праздника. Хозяину – куда ж денешься – пришлось гостя сажать за стол:
– Давай, сват, выпьем, раз пришел.
Выпили. Андрей сказал:
– Ты, сват, если что не так, меня прости. Прости, что в канун пришёл.
Дяде Мише, конечно, не по нутру гость не вовремя, однако ж обижать не хочет:
– Ладно, ладно, сват, закусывай.
– Спасибо, сват… А я и то подумал – ить мы свои.
Вошла Ксения с ведром и тряпкой.
– Ну, брат, угостился, теперь сходи погуляй, пока я пол вымою. И ты, тятьк, сходи куда-нибудь. Я скоро.
Дядя Миша и Ваня