1924

      Паутина

      Вот говорят, что деньги сильней всего на свете. Вздор. Ерунда.

      Капиталисты для самообольщения все это выдумали. Есть на свете кое-что покрепче денег.

      Двумя словами об этом не рассказать. Тут целый рассказ требуется.

      Извольте рассказ.

      Высокой квалификации токарь по металлу, Иван Борисович Левонидов, рассказал мне его.

      – Да, дорогой товарищ, – сказал Левонидов, – такие дела на свете делаются, что только в книгу записывай.

      Появился у нас на заводе любимчик – Егорка Драпов. Человек он арапистый. Усишки белокурые. Взгляд этакий вредный. И нос вроде перламутровой пуговицы.

      А карьеру между тем делает. По службе повышается, на легкую работу назначается и жалованье получает по высшему разряду.

      Мастер с ним за ручку. А раз даже, проходя мимо Егорки Драпова, мастер пощекотал его пальцами и с уважением таким ему улыбнулся.

      Стали рабочие думать что и почему. И за какие личные качества повышается человек.

      Думали, гадали, но не разгадали и пошли к инженеру Фирсу.

      – Вот, – говорим, – любезный отец, просим покорнейше одернуть зарвавшегося мастера. Пущай не повышает своего любимца Егорку Драпова. И пальцем пущай не щекотит, проходя мимо.

      Сначала инженер, конечно, испугался – думал, что его хотят выводить на свежую воду, но после обрадовался.

      – Будьте, – говорит, – товарищи, благонадежны. Зарвавшегося мастера одерну, а Егорку Драпова в другое отделение переведу.

      Проходит между тем месяц. Погода стоит отличная. Ветры дуют южные. И наводнения не предвидится. А любимчик – Егорка Драпов – карьеру между тем делает все более заманчивую.

      И не только теперь мастер, а и сам любимый спец с ним похохатывает и ручку ему жмет.

      Ахнули рабочие. И я ахнул.

      «Неужели же, – думаем, – правды на земле нету? Ведь за какие же это данные повышается человек и пальцами щекотится мастером?»

      Пошли мы небольшой группой к красному директору Ивану Павловичу.

      – Вы, – говорим, – который этот и тому подобное. Да за что же, – говорим, – такая несообразность?

      А красный директор, нахмурившись, отвечает:

      – Я, – говорит, – который этот и тому подобное. Я, – говорит, – мастера и спеца возьму под ноготь, а Егорку Драпова распушу, как собачий хвост. Идите себе, братцы, не понижайте производительность.

      И проходит месяц – Егорка Драпов цветет, как маков цвет или, скажем, хризантема в саду. Балуют его и милуют и ручку со всех сторон наперерыв ему жмут. И директор жмет, и спец жмет, и сам мастер, проходя мимо, щекотит Егорку Драпова.

      Взвыли