История русской революции. Том II, часть 1. Лев Троцкий
Читать онлайн книгу.
вопрос. Левые эсеры – в Кронштадте не было и не могло быть правых! – заявили, что и они намерены принять участие в демонстрации. Эти люди принадлежали к одной партии с Керенским, который в это самое время собирал на фронте войска для разгрома демонстрантов. Настроение на ночном заседании кронштадтских организаций было таково, что даже робкий комиссар Временного правительства Парчевский голосовал за поход на Петроград. Составлен план, мобилизованы плавучие средства, для нужд политического десанта выдано из склада 75 пудов огнестрельных припасов. На буксирах и пассажирских пароходах около 10 тысяч вооруженных матросов, солдат и рабочих вошли в устье Невы в двенадцатом часу дня. Высадившись по обе стороны реки, они соединяются в процессию, с винтовками на ремнях, с оркестром музыки. За отрядами матросов и солдат – колонны рабочих Петроградского и Васильеостровского районов, вперемежку с дружинами Красной гвардии. По бокам броневые автомобили, над головами бесчисленные знамена и плакаты.
Дворец Кшесинской – в двух шагах. Маленький, худощавый, черный как смоль Свердлов, один из коренных организаторов партии, введенный на апрельской конференции в Центральный Комитет, стоял на балконе и деловито, как всегда, отдавал сверху распоряжения своим могучим басом: «Голову шествия продвинуть вперед, стать плотнее, подтянуть задние ряды». Демонстрантов приветствовал с балкона Луначарский, всегда готовый заразиться настроениями окружающих, импонирующий своим видом и голосом, декламаторски красноречивый, не очень надежный, но часто незаменимый. Ему бурно аплодировали снизу. Но демонстрантам больше всего хотелось послушать самого Ленина – его, кстати, в это утро вызвали из его временного финляндского убежища, – и матросы так настойчиво добивались своего, что, несмотря на нездоровье, Ленин не смог уклониться. Необузданной, чисто кронштадтской волной восторга встретили снизу появление вождя на балконе. Нетерпеливо и, как всегда, полусмущенно пережидая приветствия, Ленин начал прежде, чем голоса смолкли. Его речь, которую потом в течение недель на все лады трепала враждебная печать, состояла из нескольких простых фраз: привет демонстрантам; выражение уверенности в том, что лозунг «Вся власть советам» в конце концов победит; призыв к выдержке и стойкости. С новыми кликами манифестация развертывается под звуки оркестра. Между этим праздничным вступлением и ближайшим этапом, когда пролилась кровь, вклинивается курьезный эпизод. Вожди кронштадтских левых эсеров только на Марсовом поле заметили во главе демонстрации огромный плакат Центрального Комитета большевиков, появившийся после остановки у дома Кшесинской; сгорая от партийной ревности, они потребовали его удаления. Большевики отказались. Тогда эсеры заявили, что уходят совсем. Никто из матросов и солдат не последовал, однако, за вождями. Вся политика левых эсеров состояла из таких капризных колебаний, то комических, то трагических.
На углу Невского и Литейного