Ральдрик спал крепко, и снились ему сундуки только что отчеканенных золотых монет с профилем носатого коронованного старика. Еще снились ему носатые зингарские гранды, но не гордые и вспыльчивые, а все как один покорные ему. Каждый из них нес по сундуку, и не куда-нибудь нес, а в кладовую Ральдрика. Конца-края шествию не было видно. Присутствовали здесь молоденькие виконты, вдвое сгибавшиеся под тяжестью сундука, и тощие бароны с медалями на камзолах, и здоровенные маркизы, увенчанные богатыми шляпами с плюмажем из павлиньих перьев, и почему-то хромые графы с большими серебряными цепями на груди, и даже старые герцоги с цепями золотыми и маленькими коронами на лысых головах. Все эти богатые нобили были искренне рады отдать Ральдрику свои монеты с профилем носатого коронованного старика. Еще, еще, еще, говорил им Ральдрик, и они несли еще.

      Но вот среди грандов появился новый персонаж. Откуда и когда возник он, Ральдрик не мог определить. Что самое удивительное, сундука при нем не оказалось, а физиономия этого нобиля скорее напоминала рыло разгневанного Нергала, каким того изображают безумные живописцы. Нос его, впрочем, оказался вполне человеческим, и гораздо меньшим, чем у старика, изображенного на монетах. Это, кстати, не обрадовало Ральдрика, поскольку новый персонаж внезапно схватил его огромной рукой за горло и прошипел прямо в лицо:

      – Отвечай, шакалий помет, где мои жена и сын?! Живо!

      Краем глаза Ральдрик успел заметить, что после этих слов сундуки с золотыми песетами куда-то исчезли, равно как и герцоги, графы, маркизы, бароны, виконты… Толстяк промычал что-то. Как видно, это «что-то» не удовлетворило гостя, и тот для пущей острастки приблизил ко лбу Ральдрика лезвие кинжала, ярко блеснувшее в рассветных лучах.

      – Вот тебе будут золотые, – тихо, но внушительно сказал он. – Я нарежу их из твоей кожи, если ты сейчас не скажешь мне, куда дел моих жену и сына!

      Только теперь хозяин гостиницы проснулся окончательно. А проснувшись, признал в залапившем его гиганте давешнего постояльца, маркиза дель Сантоса.

      – Ну?! – грозно прорычал маркиз.

      Смекнув, что его жизни угрожает опасность, Ральдрик раскрыл рот, чтобы позвать на помощь. В ответ железные пальцы сдавили его горло, да так, что несчастный Ральдрик не смог даже завопить от боли.

      – Последний раз спрашиваю, где мои жена и сын? Отвечай, блевотина Нергала!

      Пальцы на шее Ральдрика чуть разжались. Жадно глотая воздух, хозяин «Быков Офира» просипел:

      – Не знаю, ваше сия…

      Глаза маркиза метали огонь.

      – Так я и поверю тебе, плевок верблюда! Клянусь Кромом, ты и навел разбойников! Если не ты сам их главарь. Думал, пока меня нет, всё у вас получится. Как бы не так! Ну, говори, пес, где они?!

      Положение