Гугеноты. Владимир Москалев
Читать онлайн книгу.
тем самым своих братьев по вере? – воскликнул в изумлении Лесдигьер.
Прекрасная незнакомка приложила палец к губам:
– Тс-с… Не надо столь громко выражать обуревающие вас чувства, в наше время это небезопасно. Наша вера не запрещает нам оказывать помощь попавшему в беду человеку, не спрашивая о его истинном вероисповедании. Будем считать, что мне это неизвестно, и да простит мне Господь этот грех.
– Охотно простит, сударыня, ведь одна из Его заповедей гласит: «Возлюби ближнего, как самого себя».
– «Пусть даже он твой враг, – прибавила дама, – но он тот, кто нуждается в тебе». Жаль, что наши монахи в своих проповедях пренебрегают этой заповедью Христа.
– О, мадам, я совсем потерял голову, простите меня! – пылко воскликнул Лесдигьер. – Но поверьте, в вашем обществе я чувствую себя во сто крат сильнее и готов выдержать натиск хоть десяти парижских площадей!
Дама многообещающе улыбнулась:
– Я думаю, мне представится возможность испытать вашу храбрость на деле, мсье, и конечно же не в глупой стычке с толпой полубезумных фанатиков.
– Приказывайте, сударыня, для вас я готов на все!
– Прежде всего снимите ваш колет: его вид может вызвать вначале удивление, а потом подозрение. Розита! – Показалась служанка. – Подшей колет мсье, и живо! Но сначала открой дверь и впусти собак.
Служанка отодвинула засов, и Лесдигьер кликнул Брюна. Пес вбежал в дом тотчас же, а его подруга нерешительно топталась, подозрительно поглядывая на обеих женщин. Однако, подбадриваемая дружком и его хозяином, в конце концов тоже переступила порог.
– Признаться, ваш поступок был отчаянным и смелым, мсье, – произнесла незнакомка, когда служанка закрыла дверь. – Думаю, он послужит вам отличной рекомендацией перед герцогом де Монморанси. Сам он католик, но сочувствует кальвинистам и не переходит в протестантскую веру лишь потому, что это пойдет вразрез с интересами двора. Такова ориентация большинства католиков Франции. Герцог же скорее «политик», так стали называть умеренных. К вопросам религии относится, я бы сказала, хладнокровно, нежели терпимо. Благосостояние Франции для него превыше всего.
– Но при чем здесь Монморанси? Ведь вы говорили, помнится, о какой-то даме…
– Эта дама – его жена. А теперь скажите, способны ли вы проделать небольшой путь?.. Сейчас?.. Со мной?..
– Приказывайте, сударыня.
– Быть может, вам лучше отдохнуть здесь? А потом, когда вы подлечите свои раны, мы отправимся в дом герцога.
Поначалу Лесдигьер хотел было так сделать, ибо чувствовал себя неважно, да и перспектива остаться в доме прекрасной незнакомки его вполне устраивала, но мысль, что его посчитают слабым и немощным из-за пустячной потасовки с какими-то лавочниками, смутила его, и он ответил:
– О мадам, я вовсе не желаю навлечь на ваш дом гнев этого сброда. А мне не хотелось бы оказаться столь неблагодарным. Посему я готов следовать за вами слепо туда, куда вам будет угодно меня повести.
– И вы не пожалеете, что не остались здесь? – с улыбкой спросила прекрасная дама, поглаживая перила лестницы, от которых юный провинциал