Конец апреля в Сталинграде – это уже настоящая весна. Западный ветерок доносит до нас одуряющие запахи полыни и цветущей степи. Забыть бы сейчас о войне и пойти прогуливаться под луной и звездами с симпатичной девицей, предварительно набросив на ее хрупкие плечики свой утепленный китель.

      Но запахи цветов смешиваются с соляровым угаром, а ночь наполнена не девичьим шепотом и стрекотанием кузнечиков, а командами, солдатским ядреным матом и ревом тяжелых дизелей. Родная стихия. Мы с Леней Брежневым стоим на пригорочке и наблюдаем за погрузкой моей бригады в эшелоны. Наша 2-я гвардейская механизированная бригада ОСНАЗ готовится к отправке в район сосредоточения. Где это – не наше дело, узнаем, когда наш «папа» – Бережной – будет ставить нам задачу. Вообще-то наш комиссар нормальный мужик и, между прочим, вполне не дурак выпить и пройтись по бабам.

      Бабы, кстати, как и девушки, в окрестностях Сталинграда тоже имелись. От налетов с воздуха станцию прикрывает зенитно-артиллерийский полк с исключительно дамским личным составом. Может быть, это тот самый полк, что в нашем прошлом ценой своей жизни задержал прорыв немецких танков у Латошихи. А может, и не тот самый… Если разобраться, то это не суть важно. Главное то, что за этих девочек, надевших солдатские гимнастерки и юбочки, сапоги и ботинки с обмотками, которые им явно не по размеру, мы готовы перестрелять всех немцев, которые попадутся нам на пути.

      А пока соблазн велик. Высокие и не очень, пухленькие и худенькие, грудастые и не очень, блондинки и брюнетки, вчерашние школьницы-десятиклассницы, того самого знаменитого выпуска сорок первого года, и студентки, для того чтобы отправиться на фронт, бросившие свои филфаки и биофаки. Все они одновременно и бойцы Рабоче-крестьянской Красной армии и дочери их праматери Евы, которым хочется даже в военное время вспомнить, что они женщины, которым природой дадено любить и быть любимыми. Тем более что от слова ОСНАЗ и позвякивающих медалей и орденов девичьи сердца тают, как мороженое в руках, только успевай облизывать пальчики.

      Мои ребята тоже не железные, и на них, так же как на девушек-зенитчиц, действует весна, и им тоже хочется обычных человеческих чувств и немного счастья. В бригаде примерно полторы тысячи бойцов, и у каждого из них свой путь на этой войне. Пусть сейчас даже со спины легко можно отличить новичков от бывалых ветеранов, прошедших с нами весь боевой путь от Евпатории до Риги, но и любой из новичков тоже чего-то стоит. У каждого из них были бои, окружения, раны, госпиталя, боевые награды, которые в эти годы давали весьма скупо. Необстрелянных бойцов и командиров в нашем пополнении нет. Нет среди наших новичков и полуграмотных колхозников, для которых трехлинейная винтовка Мосина – это уже «чудо-оружие».

      Большей частью это молодые, в недавнем прошлом городские мальчишки, восемнадцати-двадцати лет, которые в своей жизни никого еще не целовали и не любили. Сейчас мальчикам хочется на танцы, да и девочкам тоже хочется того же. Но мальчики пойдут на войну и могут там погибнуть. Ведь даже в ОСНАЗе,