Ромео! Брат Ромео!

      Он разумен

      И, верно, уж давно лежит в постели.

      Нет, нет, сюда он прыгнул, через стену.

      Позвать его?

      Да, вызвать заклинаньем!

      Ромео, страсть, любовь, безумец пылкий,

      Причудник! Появись хоть в виде вздоха!

      Одну лишь рифму – и с меня довольно.

      Воскликни: «ах»; вздохни: «любовь» и «вновь».

      Скажи словечко кумушке Венере,

      Посмейся над слепым ее сынком,

      Над Купидоном, целившим так метко,

      Когда влюбился в нищую король

      Кофетуа. Ни отклика, ни вздоха?

      Плут умер. Я прибегну к заклинанью.

      Тебя я заклинаю ясным взором

      Прекрасной Розалины, благородным

      Ее челом, пунцовыми устами,

      Ногою стройной, трепетным бедром

      И прелестями прочими ее, –

      Явись, явись нам в образе своем!

      Коль слышит он, рассердится, наверно.

      Не думаю. Он мог бы рассердиться,

      Когда б к его возлюбленной я вызвал

      Другого духа, предоставив ей

      И победить и вновь заклясть его:

      Вот это было б для него обидно.

      Но заклинание мое невинно.

      Ведь именем возлюбленной я только

      Его явиться заклинаю к нам.

      Он, верно, спрятался в тени деревьев,

      Чтоб слиться воедино с влажной ночью:

      Любовь его слепа – ей мрак подходит.

      Но будь любовь слепа, она так метко

      Не попадала б в цель. Теперь сидит

      Он где-нибудь под деревом плодовым,

      Мечтая, чтоб любимая его,

      Как спелый плод, ему свалилась в руки.

      О, будь она, о, будь она, Ромео,

      От спелости растрескавшейся грушей!

      Прощай, Ромео, я иду в постель.

      Мне под открытым небом спать прохладно.

      Пойдем.

      Пойдем – искать того напрасно,

      Кто не желает, чтоб его нашли.

      Над шрамом шутит тот, кто не был ранен.

      Но тише! Что за свет блеснул в окне?

      О, там восток! Джульетта – это солнце.